|
человека является нематериальным благом. В соответствии со ст. 128 ГК РФ нематериальные блага представляют собой один из видов объектов гражданских прав. В то же время в ст. 150 ГК РФ, посвященной нематериальным благам, в числе прочих нематериальных благ упомянута не сама «частная жизнь», а «неприкосновенность частной жизни». В п.2 ст. 2 ГК РФ закреплено следующее правило: «неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ». Можно сделать вывод о том, что в современном правовом регулировании гражданско-правовых отношений ГК РФ исходит только из возможности защиты нематериальных благ, но не «позитивного» их регулирования. Этот факт Е. А. Суханов объясняет «реальным отсутствием в гражданском законодательстве системы содержательных, «позитивных» правил, устанавливающих самостоятельный гражданско-правовой режим этих объектов, и неудачей попыток их создания».26 Данный взгляд был высказан в свое время О. С. Иоффе, который указывал, что личные неимущественные отношения по поводу нематериальных благ «регулируются гражданским правом только в том смысле, что охраняются им от возможных нарушений, да и то не всегда, а лишь в случаях, прямо предусмотренных законом».2’ Мы поддерживаем в этом вопросе позицию О. С. Иоффе. Если можно говорить о правовом регулировании неимущественных отношений по поводу нематериальных благ, то только в смысле их охраны. В наибольшей мере это относится к частной жизни, установить относительно которой некий «самостоятельный гражданскоправовой режим» не представляется возможным. Это не представляется возможным, во-первых, по юридико-техническим причинам. Если и можно ограничить некоторые проявления индивидуальной деятельности человека, “ Гражданское право / Отв. pea. Е. А. Суханов. С. 33. 27 Иоффе О. С. Советское гражданское право //Иоффе О. С. Избранные трупы: В 4т. T. II. СПб. Изд-ва «Юридический центр Пресс», 2004. С. 24-25. 36 |
106 определения, а констатировал, что данное понятие не ограничивается «внутренним кругом», в котором человек может жить личной жизнью по своему выбору и совершенно не допускать туда внешний мир, не входящий в этот круг. В это понятие, по мнению Европейского суда, должна включаться также деятельность профессионального или делового характера, поскольку именно во время трудовой деятельности индивид осуществляет наиболее интенсивные связи с внешним миром1. Руководствуясь таким подходом, законодатель предусматривает гарантии неприкосновенности частной жизни и в трудовом законодательстве Российской Федерации. Так, в ст. 86 ТК РФ2 установлено, что работодатель не имеет права получать и обрабатывать персональные данные работника о его политических, религиозных и иных убеждениях и частной жизни. В случаях, непосредственно связанных с вопросами трудовых отношений, в соответствии со ст. 24 Конституции РФ работодатель вправе получать и обрабатывать данные о частной жизни работника только с его письменного согласия. Вопрос о том, является ли частная жизнь объектом гражданских прав, решен в доктрине однозначно положительно. Однако вопрос о том, объектом каких именно прав она является, регулятивных или охранительных, однозначной трактовки не имеет. Доктрина относит к сфере частной жизни сферу личных неимущественных отношений и признает, что частная жизнь человека является нематериальным благом. В соответствии со ст. 128 ГК РФ нематериальные блага представляют собой один из видов объектов гражданских прав. В то же время в ст. 150 ГК РФ, посвященной нематериальным благам, в числе прочих нематериальных благ упомянута не сама «частная жизнь», а «неприкосновенность частной жизни». Такое законодательное решение дает основания для вывода о том, что в современном правовом регулировании гражданско-правовых отношений зако1 http://vvw\v.libcrtarium.iu'libcrtariumyiminunity_doc7 2 Трудовой кодекс Российской Федерации // СЗ РФ. 2002. № 1 (ч. 1). Ст. 3. 107 податель исходит только из возможности защиты нематериальных благ, но не «позитивного» их регулирования (п. 2 ст. 2 и п. 2 ст. 150 ГК РФ). Этот факт Е. А. Суханов объясняет «реальным отсутствием в гражданском законодательстве системы содержательных, «позитивных» правил, устанавливающих самостоятельный гражданско-правовой режим этих объектов, и неудачей попыток их создания»1. Данный взгляд был высказан в свое время О. С. Иоффе, который указывал, что личные неимущественные отношения по поводу нематериальных благ «регулируются гражданским правом только в том смысле, что охраняются им от возможных нарушений, да и то не всегда, а лишь в случаях, прямо предусмотренных законом»2. Мы полагаем, что в этом вопросе позиция О. С. Иоффе наиболее приемлема: если и можно говорить о правовом регулировании неимущественных отношений по поводу нематериальных благ, то только в смысле их охраны. В наибольшей мере это относится к частной жизни, установить относительно которой некий «самостоятельный гражданско-правовой режим» не представляется возможным. Это не представляется возможным, во-первых, по юридико-техническим причинам. Если и можно ограничить некоторые проявления индивидуальной деятельности человека, допустим, установив комендантский час, запретить, тем самым, человеку гулять по улице в вечернее время, принимать у себя гостей в такое же время, то «прописать» в законе все возможные проявления индивидуальной деятельности человека невозможно в силу их широты и многоплановости. Во-вторых, это не представляется возможным по политико-правовым причинам, поскольку в правовом государстве речь идет об обеспечении человеку неприкосновенности его частной жизни (его «территории свободы»), а не о детальном регламентировании проявлений его индивидуальной деятельности. История показывает, что 1 Гражданское право / Отв. ред. Е. А. Суханов. С. 33. 2 Иоффе О. С. Советское гражданское право // Иоффе О. С. Избранные труды: В 4 т. Т. II. СПб.: «Юридический центр Пресс», 2004. С. 24-25. |