|
45 родственниками. Вследствие подобного распределения ролей мы имеем низкую производительность труда и неформальный договор с работодателем о гибком сочетании семейных обязанностей и экономической активности. Даже обеспеченные домохозяйства сталкиваются с дефицитом бюджетных и рыночных услуг по уходу за детьми и их воспитанию. Дети из бедных семей и семей с низким человеческим капиталом существенно ограничены в доступе к детским дошкольным учреждениям, они поступают в школу с низкими навыками позитивного социального поведения. Школьная инфраструктура, утратившая за годы реформ мандат социализации и воспитания детей, консервирует низкий уровень их социализации и адаптации, особенно у мальчиков. В результате всего этого человеческий капитал становится серьезным барьером модернизации. Следует подчеркнуть гендерные диспропорции, складывающиеся не в пользу мужчин. Для них все большим барьером входа в систему профессионального образования является низкий уровень школьной подготовки. Дефицит внесемейных услуг по уходу за пожилыми людьми настолько велик, что можно смело говорить о его отсутствии, особенно в сегменте рыночной экономики. Уход за пожилыми — мандат расширенной семьи, реализация которого существенно затруднена модернизацией семейных отношений, особенно в крупных городах (большинство населения проживает в нуклеарных, а не трехпоколенных семьях) и семьях, где все трудоспособные экономически активны. Вполне очевидно, что чем старее население и выше рождаемость, тем ощутимее институциональные бреши на рынке социальных услуг, включая государственную систему социального обслуживания. Без формирования сектора услуг по уходу за пожилыми (государственного и рыночного), развития внесемейных услуг по воспитанию и развитию детей экономически активное население средних |
ВФОКУСЕВНИМАНИЯ:МОДЕРНИЗАЦИЯИИНСТИТУТЫ Т. М. Малева, Л. Н. Овчарова Cоциальная модернизация: что модернизировать… 27 От слабых монетарных мер поддержки нетрудоспособного населения к развитию• сектора социальных услуг населению В современном мире социальное развитие идет по пути перераспределения функций по обеспечению уровня и качества жизни населения между обществом, рынками и семьей [Esping-Andersen, 1990, 2002]. Применительно к рыночной экономике и демократической политической системе с широким списком участников социального процесса эту триаду можно уточнить как перераспределение полномочий между государством и его специализированными социальными институтами, обществом в лице институтов гражданского общества, рынками, семьями, индивидами и социальными сетями. Вектор этого перераспределения — передача ряда функций и полномочий от семьи к рынкам и институтам. Задача социальной политики — поиск оптимального баланса в распределении этих полномочий и ответственности. В современной России до достижения этого баланса чрезвычайно далеко. Сложившуюся российскую систему социальной поддержки населения (исключая пенсионную систему) кратко можно охарактеризовать следующим образом: 1) слабая система пособий для семей с детьми при умеренно развитом секторе детских дошкольных учреждений и школьной инфраструктуры [Российские домохозяйства..., 2008; Семья в центре..., 2009]; 2) развитая система пособий для пожилых при практически полном отсутствии сектора услуг внесемейного ухода за пожилыми [Малева, Синявская, 2007; Синявская, Сухова, 2009]. Сложившееся положение, при котором практически вся нагрузка по уходу за нетрудоспособными членами общества (детьми, пожилыми, инвалидами и пр.) решается за счет семейных социальных услуг, может стать непреодолимым барьером на пути реализации модернизационного сценария развития, ориентированного на повышение производительности труда: экономически активное население принимает на себя всю тяжесть семейной нагрузки и не может в полном объеме реализовать свой экономический и трудовой потенциал. Сейчас работники на пике своей карьеры (особенно женщины) обременены услугами по уходу за детьми и пожилыми. Вследствие подобного распределения ролей мы имеем низкую производительность труда и неформальный договор с работодателем о гибком сочетании семейных обязанностей и экономической активности. Даже обеспеченные домохозяйства сталкиваются с дефицитом бюджетных и рыночных услуг по уходу за детьми и их воспитанию. Дети из бедных семей и семей с низким человеческим капиталом существенно ограничены в доступе к детским дошкольным учреждениям, они поступают в школу с низкими навыками позитивного социального поведения. Школьная инфраструктура, утратившая за годы реформ мандат социализации и воспитания детей, консервирует низкий уровень их социализации и адаптации, особенно у мальчиков. В результате всего этого человеческий капитал становится серьезным барьером модернизации. Следует подчеркнуть гендерные диспропорции, складывающиеся не в пользу мужчин. Для них все большим барьером входа в систему профессионального образования является низкий уровень школьной подготовки. Дефицит внесемейных услуг по уходу за пожилыми людьми настолько велик, что можно смело говорить о его отсутствии, особенно в сегменте рыночной экономики. Уход за пожилыми — мандат расширенной семьи, реализация которого существенно затруднена модернизацией семейных отношений, особенно в крупных городах (большинство населения проживает в нуклеарных, а не трехпоколенных семьях) и семьях, где все трудоспособные экономически активны. ВФОКУСЕВНИМАНИЯ:МОДЕРНИЗАЦИЯИИНСТИТУТЫ SPERO №13 Осень—Зима 2010 28 Чем старее население и выше рождаемость, тем ощутимее институциональные бреши на рынке социальных услуг, включая государственную систему социального обслуживания. Без формирования сектора услуг по уходу за пожилыми (государственного и рыночного), развития внесемейных услуг по воспитанию и развитию детей экономически активное население средних возрастов не будет мотивировано на рост производительности труда и не сможет принять и реализовать модернизационный сценарий развития. 4. Пенсионная система От инструмента борьбы с бедностью к системе страхования и накоплений• 2000-е гг. прошли под знаком пенсионной реформы. Реформа стартовала, модифицировалась и, судя по всему, захлебнулась. Ей так и не удалось решить стоящие перед ней крупномасштабные задачи [Малева, Синявская, 2005]. Сегодняшняя пенсионная система, две самые мощные подсистемы которой (базовая и страховая) по-прежнему строятся на принципе солидарности поколений, оказалась не в состоянии ослабить мощное влияние долговременного и неизбежного демографического фактора старения населения. Первоначальный замысел формирования страхового принципа пенсионной системы уже в середине 2000-х гг. был дезавуирован, и пенсионная система смещается от страхования к системе социального обеспечения. Накопительный элемент практически не получил развития и не стал сколько-нибудь весомым в пенсионной системе. По-прежнему сохраняется крайне низкий возраст выхода на пенсию, что не оправданно ни с экономической, ни с социальной точек зрения [Малева, Синявская, 2010]. Финансирование пенсий работников целого ряда отраслей и проблема льготных (досрочных) пенсий в новых пенсионных координатах не получили решения, а тенденция к сокращению фактического срока выхода на пенсию не только сохраняется, но и усугубляется, что имеет ярко выраженные негативные последствия для финансового положения пенсионной системы. Создание стимулов к легализации оплаты труда как основы для формирования будущей страховой пенсии составляло одну из целей пенсионной реформы. Однако на практике эта связь оказалась неочевидной. Неформальный сектор рынка труда не сократился, а лишь реструктурировался. Значительная часть трудовых доходов по-прежнему носит теневой и неформальный характер. Сохраняется высокая степень государственного монополизма в управлении пенсионной системой, и этот монополизм растет. Негосударственные пенсионные фонды и прочие коммерческие институты так и не стали сильными акторами пенсионной системы. События в пенсионной сфере последнего десятилетия показали опасность высокой степени ее зависимости от текущих экономических кризисов и политических приоритетов. Этот приоритет — сокращение бедности среди лиц пенсионных возрастов [Малева, Синявская, 2005]. В итоге текущее финансовое состояние Пенсионного фонда и среднесрочный прогноз показывают высокие риски финансового дефицита при различных экономических и политических сценариях [Гурвич, 2010]. Постоянно принимающиеся новые обязательства влекут дополнительные расходы без привлечения новых источников финансирования. Рельефный пример — последние новации в пенсионной системе (2009 г.), в результате которых, предположительно, минимальный размер пенсий достигнет уровня ПМ. |