|
99 цивилизаций. На сегодняшний день можно с уверенностью сказать, что экспансия Запада закончилась и начался бунт против Запада. Незападные общества все больше превращаются в творца как собственной, так и западной истории. Прежде чем говорить о роли этнокультурного плюрализма в современном обществе, необходимо разобраться в культурном наследии цивилизаций, существующих в сегодняшнем мире. Эти цивилизации представляют собой сложное сочетание локальных культур. Почему же существует вечное противостояние западной и восточной цивилизаций, если человек стремится к миротворчеству на индивидуальном и коллективном уровнях? Ответ очевиден: через миротворчество реализуется одна из фундаментальных потребностей человека потребность в значении. Как на уровне отдельного человека, так и на уровне цивилизации, миротворчество чревато конфликтами. Другая культура (цивилизация) может быть воспринята как цивилизация, ставящая под сомнение «наше» значение, т.е. «нашу» идентичность. Поэтому цивилизации могут вступать в конфликт даже при отсутствии конкретных причин, вызывающих просто потому, что они разные. Следовательно, враждебность: основной конфликт цивилизаций, конфликт их различия это просто столкновение способов реализации человеческих потребностей. В конце 1960 гг. американский социолог Герберт Блумер предложил название «символический интеракционизм» для нового научного направления, которое возникло под влиянием работ Джорджа Герберта Мида. В рамках нового направления взаимодействие между двумя субъектами стали рассматривать как непрерывный диалог, в ходе которого субъекты наблюдают, интерпретируют намерения друг друга и реагируют на них. В ходе этого взаимодействия люди способны воспринимать не только поступки других людей, но и их намерения. В последнем случае мы пытаемся поставить себя на место другого. Когда мы придаем значение 1 Тойнби А. Дж. Постижение истории. М., 1991. С. 450. |
84 гу «Ситуация на Западе», ему пришлось написать специальное предисловие, в котором он предостерегает читателей не понимать под термином «свобода» («jiyu») эгоизм. Автор объяснил это отсутствием эквивалентного японского термина. Слово «свобода» вошло в политический словарь японцев и китайцев лишь в 20 веке, в эпоху защиты политических движений. Итак, в XX веке отношения между цивилизациями продвинулись от фазы, когда преобладало однонаправленное влияние одной цивилизации на все остальные, к фазе интенсивного и устойчивого взаимодействия всех цивилизаций. На сегодняшний день можно с уверенностью сказать, что экспансия Запада закончилась и начался бунт против Запада. Незападные общества все больше превращаются в творца как собственной, так и западной истории. Прежде чем говорить о роли этнокультурного плюрализма в современном обществе, необходимо разобраться в культурном наследии цивилизаций, существующих в сегодняшнем мире. Эти цивилизации представляют собой сложное сочетание локальных культур. Начнем с неевропейских цивилизаций. На взгляд диссертанта, самой яркой представительницей в этом ряду является индо-буддийская цивилизация. Именно религия в этой цивилизации была призвана укреплять и освящать политическую деятельность. Необходимо обратить внимание и на то, что внутрирелигиозный плюрализм один из самых сильных аргументов этой цивилизации в диалоге разных культур. Ведь христианство, ислам, конфуцианство ориентированы на формирование единого духовно-психологического типа. Эти религии предполагают один Путь, одну Истину, одну Жизнь, последнее означает духовную унификацию верующих в религиозной жизни. В индуизме же множество путей, истин и образов жизни не исключают друг друга. Этой культуре присуща концепция реинкарнации (перевоплощения). Собственная личность временная одежда вечного «я» человеческой души, которая после смерти бренного тела способна переселиться в другое, отсюда терпимость к другим мнениям, верованиям, политическим взглядам. Индий 96 тельно самостоятельно выбирать свою перспективу. Если вектор социокультурного времени складывается из социокультурных ориентации всех слоев общества, то вектор политического времени зависит в большей мере от того, кто господствует на политической сцене. В отличие от социокультурного вектора, который более статичен, вектор политической ориентации меняется с той частотой, с которой происходит смена политической сцены. Скажем, если цивилизация в целом имеет ретроспективную ориентацию, отдавая предпочтение повторяемости, сходству, а вектор политического времени перспективную ориентацию, ориентируя на изменения, новизну и прогресс, в таком случае возникает конфликт политической и социокультурной сфер, который в это время как никогда защищает традиционность этнокультуры. Почему же существует вечное противостояние западной и восточной цивилизаций, если человек стремится к миротворчеству на индивидуальном и коллективном уровнях? Ответ очевиден: через миротворчество реализуется одна из фундаментальных потребностей человека потребность в значении. Как на уровне отдельного человека, так и на уровне цивилизации, миротворчество чревато конфликтами. Другая культура (цивилизация) может быть воспринята как цивилизация, ставящая под сомнение «наше» значение, т.е. «нашу» идентичность. Поэтому цивилизации могут вступать в конфликт даже при отсутствии конкретных причин, вызывающих враждебность: просто потому, что они разные. Следовательно, основной конфликт цивилизаций конфликт их различия, это просто столкновение способов реализации человеческих потребностей. Итак, внутри одной цивилизации происходит «столкновение интересов» Между цивилизациями "столкновение ценностей (традиций)". В конце 1960-х гг. американский социолог Герберт Блумер предложил название «символический интеракционизм» для нового научного направления, которое возникло под влиянием работ Джорджа Герберта Мида.^' В рам 97 ках нового направления взаимодействие между двумя субъектами стали рассматривать как непрерывный диалог, в ходе которого субъекты наблюдают, интерпретируют намерения друг друга и реагируют на них. В ходе этого взаимодействия люди способны воспринимать не только поступки других людей, но и их намерения. В последнем случае мы пытаемся поставить себя на место другого. Когда мы придаем значение какому-либо предмету, то он становится для нас символом, т.е. олицетворяет собой значение. Глубокий символизм заложен в традициях и обычаях каждой культуры. В каком-то смысле каждая цивилизация представляет собой символическую систему, которая благодаря своей способности структурироваться в совокупности значений имеет строение, подобное структуре текста. Невозможно " понять смысл какого-либо образа, не определив его место в ритуале как таковом, а место ритуала в контексте культуры, и место этого последнего в совокупности соглашений, верований и институтов, которые создают специфический облик той или иной культуры".^^ Это хорошо понимал О. Шпенглер, написав о рождении мировоззрения из прасимвола культуры.^^ Когда встречаются представители двух цивилизаций, то различное понимание символов культуры значительно затрудняет их общение. Если мы видим человека, который поднял руку, то это можно интерпретировать и как молитву, и как приветствие. Человеческая деятельность является символически опосредованной культурой, прежде чем стать доступной внешней интерпретации. Видимо, надо доверять опыту каждой цивилизации, помня о том, что не все типы опыта равноценны, иначе мы будем просто утверждать примитивный релятивизм. К сожалению, никто заранее не может предопределить будущую ценность и приоритетность каждой культуры. Самым опасным искушением европейского рационализма, как отмечает К. Гадамер, были поиски законченного единственного текста, в котором в снятом виде заключался бы весь предшествующий опыт мировой истории.^"* В 98 конце 20 века те народы, которые пытались копировать «универсальный технический текст» западной цивилизации, говоря словами А. Тойнби, «попол |