|
преступность осуществляется во имя государственных интересов, в то время как бюрократическая политическая преступность реализуется для достижения личных корыстных целей, и всегда носит антигосударственный характер. Можно говорить лишь о некотором сходстве субъектов преступлений, однако в качестве субъектов властноантинародных преступлений, наряду с должностными лицами могут выступать и соответствующие государственные органы, в то время как субъектами бюрократических преступлений являются только должностные лица. Также различается и их политическая мотивация: в первом случае субъекты осуществляют своё поведение в рамках государственной идеологии, во воротом случае руководствуются целями извлечения собственной выгоды, и действуя вне государственной идеологии. Основной разновидностью бюрократической преступности является политическая коррупция. В качестве разновидности девиантного политического поведения коррупция известна с давних времен. Пожалуй, первым термин «коррупция» применительно к политике употребил еще Аристотель, определяя тиранию как коррумпированную (неправильную, «испорченную») форму монархии. О ней писали Макиавелли, Руссо и многие другие мыслители. В XX веке из-за роста масш табов политической преступности, в том числе политической коррупции, эта проблема приобрела особую значимость. Современная западная политология достигла немалых успехов в научном анализе результатов политической коррупции, поскольку здесь существует более десятка ее определений. Их объединяет мысль о том. что девиантное политическое поведение, выражающееся в коррупции, характеризуется в нелегитимном использовании господствующей политической элитой государственных ресурсов в целях укрепления своей власти или личного обогащения. Однако западный законодатель тоже не спешит с решением вопроса достаточно обоснованного определения политической коррупции как проявления бюрократической преступности. Анализ Уголовного кодекса Испании, новогоУголовного кодекса Франции и некоторых других законодательных источников показал, что термин «коррупция» еще не заняла своего должного места в их понятийнокатегориальном аппарате. Слово «коррупция» до сравнительно недавнего времени употреблялось, когда речь шла о продажности должностных лиц и поли тических деятелей в буржуазных странах, что нс считалось характерным для социалистических государств. Такой смысл рассматриваемого термина вошел и в словари иностранных слов, а также в некоторые учебники и учебные пособия.1 Существует мнение, что «коррупция» — это то, что давно ' См.: Криминология: Учеб. / Пол ред. В.Н. Кудрявцева, В.Е. Эминова.2-е изд., перераб. и доп. М.: Юриеть, 2000; 51 |
зано в законе1. Названная статья УК РСФСР предполагала уголовную ответственность за мысли. Осуществлялась не уголовно-правовая охрана установленного государственного строя, а насильственное подавление всех тех, кто был сторонником мнений, противоположных марксизму-ленинизму. В новом Уголовном кодексе РФ подобной статьи уже нет, ибо она была отменена как несостоятельная, не соответствующая задачам утверждения правового государства в нашей стране. В состав властно-антинародной преступности входит также политическая коррупция. В качестве разновидности отклоняющегося политического поведения коррупция известна с давних времен. Пожалуй, первым термин «коррупция» применительно к политике употребил еще Аристотель, определяя тиранию как коррумпированную (неправильную, «испорченную») форму монархии. О ней писали Макиавелли, Руссо и многие другие мыслители. В XX в. из-за роста масштабов политической преступности, в том числе коррупции, эта проблема приобрела особую значимость. Приходится, к сожалению, констатировать, что отечественными исследователями политическая коррупция мало изучена. Достаточно сказать, что само определение «коррупция» стало употребляться у нас только в 1993 г. в связи с подготовкой проекта Закона РФ «О коррупции», который Государственной Думой и по сей день еще не принят. В то же время западная политология достигла немалых успехов в научном анализе результатов политической коррупции, поскольку здесь существует более десятка ее определений. Их объединяет мысль о том, что девиантное политическое поведение, выражающееся в коррупции, характеризуется в нелигитимном использовании господствующей политической элитой государственных ресурсов в целях укрепления своей власти или личного обогащения. Однако западный законодатель тоже не спешит с решением вопроса 1 См.: Лупеев В.В. “Политическая преступность” // Государство и право. 1994. №7. С. 107, 108. 43 достаточно обоснованного юридического определения политической коррупции как специфического проявления властно-антинародной преступности. Анализ Уголовного кодекса Испании, нового Уголовного кодекса Франции и некоторых других законодательных источников показал, что термин «коррупция» еще не занял своего должного места в их понятийно-категориальном аппарате. Слово «коррупция» до сравнительно недавнего времени употреблялось, когда речь шла о продажности должностных лиц и политических деятелей в буржуазных странах, что не считалось характерным для социалистических государств. Такой смысл рассматриваемого термина вошел и в словари иностранных слов, а также в некоторые учебники и учебные пособия по криминологии1. Существует мнение, что «коррупция» — это то, что давно называют взяточничеством. Отождествление данных различных антиобщественных деяний можно найти и в уголовном законодательстве западных стран2. Известная близость названных общественных явлений не дает основания для их полного отождествления. Коррупция может быть средством обеспечения не только корыстного, но политического интереса. У них нередко отмечается двойная мотивация, обеспечивающая сверхдоходы и власть ради их сохранения и приумножения. В случае коррумпированности государственных служащих, а тем более в масштабной форме, граждане фактически утрачивают государственный аппарат, который должен служить им верой и правдой, ибо он превращается в нечто другое, противоположное по своему назначению, поскольку налогоплательщик (народ) потерял над ним контроль. Проведенные нами исследования подтверждают тенденцию к коррумпированности власти в современной России. Так 87% опрошенных высказали 1 См.: Криминология: Учеб. / Под ред. В.Н. Кудрявцева, В.Е. Эминова. М., 1995. С. 438 —468; Современный словарь иностранных слов. С. 313. 2 См.: Уголовный кодекс Испании / Под ред. Н.Ф. Кузнецовой и Ф.М. Решетникова. М., 1998. Ст. 419 — 427. |