|
Пятое место в структуре причин смертности населения и в России и в развитых странах занимают инфекционные и паразитарные болезни. Однако, в отличие от России, эти показатели во всех странах в несколько раз меньше (например, в Великобритании, Италии, Швеции —в 4 раза, в Канаде, Франции, Германии в 2,7 раза, в Японии —в 2,5 раза и т.д.). Общепринято считать, что любой системный кризис в первую очередь отражается на стариках и детях, как на минимально защищенных группах населения с минимальным адаптационным потенциалом. Вопреки этой точке зрения системный кризис России 1990-х годов сильнее всего ударил по населению трудоспособных возрастов (от 20 до 59 лет), то есть по максимально социально-экономически активной части населения. С точки зрения рисков при страховании жизни важно оценить демографические потери, связанные со смертностью. Это можно сделать или исходя из анализа ситуации и тенденций продолжительности жизни в России и в развитых странах, или исходя из реально достижимых резервов снижения смертности в самой России. Таким ориентиром в России может служить 1989 год, когда продолжительность жизни достигла наибольшего уровня в результате антиалкогольной компании (т.е. главным образом за счет снижения смертности мужчин). Согласно расчетам, общая оценка «преждевременной смертности» в России в 19902006 годы составляет более 3 млн. человек, или примерно 20% всех умерших. Из них более 2 млн. человек приходится на мужчин и немногим более 1 млн. —на женщин. Таким образом, две трети всей «преждевременной смертности» это мужская смертность. С учетом особенностей возрастной структуры и профиля смертности населения общие масштабы «преждевременной смертности» почти поровну определяются трудоспособными и пенсионными возрастами. Причем у мужчин и женщин это соотношение принципиально различается. Если у мужчин почти две трети преждевременных смертей определили группы 20-59 лет и треть старше 60 лет, то у женщин пропорции зеркаль42 |
Северо-Западный и Уральский округа, Сибирский, Дальневосточный и Южный относятся к неблагополучным территориям. Подобная территориальная картина имеет социально-экологическую природу: высокий уровень смертности на Северном Кавказе с его благоприятным климатом объясняется крайней степенью неблагополучия в сфере здравоохранения, в то же время суровость природы и климата Северо-Западного округа компенсируются относительно высокими (по меркам современной России) стандартами в сфере здравоохранения. Ко второй группе относятся представители пожилых возрастов. Здесь динамика уровня смертности характеризуется следующими противоположными тенденциями. Уровень смертности пожилых людей как мужчин, так и женщин, в целом за наблюдаемый период выросли. При этом темпы роста уровня смертности были более высокими на исходно благополучных территориях, что представляет собой один из весьма любопытных социо-демографических парадоксов и может быть объяснен суммарным эффектом стрессогенных психологических факторов, которые в итоге имели негативные (в том числе и летальные) соматические последствия. Результатом вышеупомянутых изменений стало уменьшение региональной дифференциации для пожилых возрастов. Общепринято считать, что любой системный кризис в первую очередь отражается на стариках и детях, как на минимально защищенных группах населения с минимальным адаптационным потенциалом. Вопреки этой точке зрения системный кризис России 1990-х годов сильнее всего ударил по населению трудоспособныхвозрастов, то есть по максимально социальнои экономически активной части социума. Анализ региональной картины динамики уровня смертности населения России однозначно показывает: наиболее высокими темпы роста уровня смертности населения российских регионов были у людей в возрасте от 20 до 59 лет. В 1994 году был зафиксирован максимум уровня смертности населения в трудоспособном возрасте. Наиболее высокие темпы роста этого федеральные округа за этот период можно разделить на две группы: первая включает Центральный, Северо-Западный, Дальневосточный и Южный округа, а вторая Приволжский, Уральский и Сибирский округа. Первая группа отличается стабильно низким уровнем смертности мужчин старших возрастов от респираторных заболеваний, а вторая стабильно высоким уровнем соответствующего показателя. Что касается женской популяции, то здесь картина имеет в достаточной степени сходный характер (исключение составляет Дальневосточный округ). Смертность от болезней органов пищеварения максимально выросла у мужчин старшего возраста в Южном округе и у женщин Дальневосточного округа, а минимальные темпы роста были зафиксированы в Сибирском округе. Центральный округ, и, в еще большей степени, Приволжский округ были явными регионами благополучия, а Дальневосточный округ был явной территорией неблагополучия. Отметим, что при этом территориальная дифференциация индикатора практически не изменилась для мужчин, а для женщин выросла почти на четверть. Оценить демографические потери, связанные со смертностью, можно или исходя из анализа ситуации и тенденций средней продолжительности жизни в России и в других (развитых) странах, или исходя из реально достижимых резервов снижения смертности в самой России. Таким ориентиром может служить 1989 год, когда средняя продолжительность жизни достигла наибольшего уровня (примерно таким он был только в 1965 г.), в результате антиалкогольной компании, главным образом за счет снижения смертности мужчин. В нашем исследовании в основу оценок преждевременной смертности (а, следовательно, и повышенных рисков при страховании жизни) был положен уровень возрастной смертности 1989 г. Для определения преждевременной смертности на региональном уровне в основных возрастных группах населения применяется разработанная Рыбаковским Л.Л. методика оценки таких потерь. Эта методика использовалась в работах Ермакова С.П., Городецкого АЛ., Демченко Т.А., Шмакова Д.И., Прохорова Б.Б. и других. Согласно расчетам, общая оценка «преждевременной смертности» в 19902004 годы составляет более 3 млн. человек, или 18 -20%% всех умерших. Из них более 2 млн. человек приходится на мужчин и немногим более 1 млн. на женщин. Таким образом, две трети всей «преждевременной смертности» это мужская смертность (табл. 3.6). Таблица 3.6 Вклад отдельных возрастных групп в структуру избыточной смертности населения России в 1990-2004 годы по возрастным группам (в %) 0-19 лет 20-59 лет 60 лет и старше Все возраста Мужчины 1990 -6 7 1,5 3 2000 -16 36 15 25 2001 -15 38 16 26 Женщины 1990 -9 2 2 2 2000 -18 26 10 13,5 2001 -17 26,5 11 14 Примечание: знак (-) означает выигрыш числа умерших за счет того, что фактическое число умерших в данном году, или на данной территории оказалось меньше гипотетического, рассчитанного исходя из уровня 1989 г. Знак (+) напротив означает потери числа умерших, характеризуя «преждевременную смертность», за счет превышения фактического числа умерших над гипотетическим. С учетом особенностей возрастной структуры и профиля смертности населения общие масштабы «преждевременной смертности» в период 19902001 гг. почти поровну определяются трудоспособными и пенсионными возрастами. Причем у мужчин и женщин это соотношение принципиально различается. Если у мужчин 70% дополнительных смертей в 1990-2004 гг. определили группы 20-59 лет и 30% старше 60 лет, то у женщин пропорции зеркальные: 31% трудоспособные группы и 70% пенсионные. Это связано с двумя основными обстоятельствами: существенно более выраженным уровнем старения женского населения и преимущественно мужской сверхсмертностью трудоспособных возрастов (табл.3.7). |