Проверяемый текст
Уколова Марина Сергеевна. Феномен этнофутуризма в современной культуре (Диссертация 2009)
[стр. 56]

реальности.
Этнофутуристическая философско-мировоззренческая система базируется на принципе многомерной локальности в противовес прежней тоталитарной «корневой системе» советской политики или современной глобализирующей тенденции.

Первый манифест «Этнофутуризм: образ мышления и альтернатива на будущее»
выполнен в духе постмодернизма, избегающего каких-либо «больших нарративов» [82, с 89].
Обращают на себя внимание и черты различия.
Так, с одной стороны, этнофутуризм избегает однолинейности и моноцентричности,
с другой в виде идеологии он возвращается к уровню предписывающей и легитимирующей системы, что должно бы совершенно отличать его от постмодернизма, который явно сторонится любой систематики, в том числе и идеологической.
Этнофотуризм же сразу заявлен его сторонниками как «эстетическая программа», причем сознательно и целенаправленно создаваемая в разных областях культуры: в литературе, изобразительном и декоративно-прикладном искусстве, активно пропагандируемая, например, на этнофутуристических конференциях финно-угорских писателей в Эстонии (Тарту, 1993 г.), в Удмуртии (Ижевск, 1998 г.), на Конгрессах финно-угорских писателей (Лохусала 1996 г., Сыктывкар 1998 г.), на этнофутуристической выставке «Пчелиная страна» в Марий Эл (2000 г.).
Как выразился один из разработчиков эстетики этнофутуризма, программу «претворяют в жизнь» и планируют ввести даже «в уклад сельской жизни» [176, с.145].
Поражает методичность и пунктуальность, последовательность разработки основ движения, утверждения программы, изучения вопросов этнокультуры, этнометодологии, этнокритики, проблем этноэстетики, литературной экологии и распространения результатов на международных встречах.
Интересно, что генезис обеих мировоззренческих систем тесно связан с развитием в последней трети XX столетия научного знания и информационного общества.

Так, С.
Завьялов считает, что на формирование 56
[стр. 63]

63 несоединимое постмодернизм, оппозиции, или трудносоединимое.
Как уже было сказано, оборачивающий традиционные структуралистские и в постоянной которой построенна и утверждении реверсивности реальности, «ускользаемости» нефиксируемости противоположности сталкиваются и постоянно меняются местами.
Такая гносеологическая установка, собственно, и порождает парадокс как важное свойство постмодернистского мировоззрения.
Этнофутуристическая идейномировоззренческая система также базируется на сталкивании, архаикомифологического, традиционного слоев культуры с современными уровни информационно-коммуникативными проектами, причем данные могут не смешиваться окончательно и оказываются в принципе вычленяемыми в процессе специального анализа.
Важно, что и постмодернизм, и этнофутуризм в принципе утверждают ацентричность мироздания г и принципиальную плюралистичностъ реальности.
Этнофутуристическая философско-мировоззренческая система базируется на принципе многомерной локальности в противовес прежней тоталитарной «корневой системе» советской политики или современной глобализирующей тенденции.

Об этом, например, свидетельствует первый манифест «Этнофутуризм: образ мышления и альтернатива на будущее» [268].
Это вполне в духе постмодернизма, избегающего каких-либо «больших нарративов» [131].
Между тем здесь можно было бы выявить и различия.
Так, с одной стороны, этнофутуризм избегает однолинейности и моноцентричности,
однако (в виде идеологии) он возвращается к уровню предписывающей и легитимирующей системы, что должно бы совершенно отличать его от постмодернизма, который явно сторониться любой систематики, в том числе и идеологической.
Этот вопрос мы оставим открытым и обратимся к нему в следующем разделе, посвященном идеологическому этнофутуризма.
уровню бытования

[стр.,64]

64 Интересно, что генезис обеих мировоззренческих систем тесно связан с развитием в последней трети XX столетия научного знания и информационного общества.
Отсчет постмодернистской философии ведется с 1960-х 1970-х гг., в то время как собственно этнофутуристический период начинается несколько позлее в конце 1980-х 1990-х гг.
и связан не только с процессами развития информационного общества, но с перестройкой в нашей стране.
Поэтому можно говорить, что постмодернизм обусловлен социально-научными процессами, новыми технологиями, информационной революцией, массовой культурой и обществом потребления, этнофутуризм же в большей степени кризисными конкретно-социальными обстоятельствами (перестройкой, глобализацией).
При этом постмодернизм и этнофутуризм глубоко интертекстуальные явления, .поскольку возникают в ситуации кризиса культуры, в осознаваемой ситуации «после всего», после всех текстов.
Этнофутуризм действительно порождает такие дискурсивные практики, которые обеспечивают обращение этнофутуристов как постмодернистов к текстам прежних эпох, цитация, хотя цитирование в этнофутуризме, по мнению некоторых исследователей этнофутуризма, следует отличать от цитирования в постмодернизме.
Так, теоретик этнофутуризма К.
Пруул разграничивает явления этносимволизма, ассоциируемого с постмодернизмом, и этнофутуризма.
По его мнению, этносимволизм повторяет «уже износившиеся знаки, выполняя важную мнемотехническую и мобилизующую функцию»: «Так, ношение национальных одежд на певческом празднике указывает на национальный настрой, хотя для подавляющего большинства эстонцев традиция их изготовления и ношения ныне умерла: одежда уже не обязательно связана с той местностью, откуда человек родом, ее детали утратили свое значение, ее не умеют правильно носить.
У других финно-угров к этносимволизму можно отнести обычай начать выступление приветствием на родном языке, а потом

[Back]