|
человеческим капиталом, способных не только использовать эти технологии, но и модернизировать организационные структуры фирм благодаря достижениям так называемого "knowledge management". Это в совокупности позволяет в максимальной степени задействовать производительный потенциал. При этом эмпирически наблюдается, что многие виды нематериальной деятельности, связанные с научными исследованиями, образованием и услугами, имеют тенденцию к тому, чтобы занять более значимое место в национальных и мировой экономиках. Доля этих видов деятельности в создании ВВП, особенно наиболее развитых в экономическом отношении стран, постоянно растет. И здесь мы выходим на самый сложный вопрос экономики знаний — вопрос осуществляемых издержек. Собственно говоря, в экономической науке от того, как трактуются издержки, в конечном счете, зависит сама идентификация экономической системы. С этих позиций, в настоящее время очевиден рост доли расходов при использовании ВВП на научные исследования и опытно-конструкторские разработки, которая неуклонно увеличивается с середины прошлого столетия. Кроме того, это касается и так называемых невидимых инвестиций (образование, здравоохранение и т.д.), так как их объем значительно увеличивается по сравнению с видимыми инвестициями (элементы основного капитала, материальные ресурсы, и т.д.). А возрастающая роль знаний в экономической деятельности не ограничивается исключительно сферой высоких технологий, она все более распространяется на формы организации производственной деятельности и структуры управления на всех уровнях хозяйства. В таких условиях невозможным становится определять экономическую целесообразность того или иного вида производственной деятельности только на основе сопоставления доходов и традиционных видов издержек. В какой-то мере можно воспользоваться и известными видами издержек, определив их по стоимости осуществляемых затрат для приобретения знаний, что практически сейчас и делается с определением долей валового внутреннего продукта, |
означает, что к ним можно получить доступ и принять участие в их деятельности из любой точки, будь то страны. Наоборот, констатируется, что крупные сети формируют локализуемые «узлы», которые неразрывно связаны с новой городской реальностью таких «глобальных городов», как V > Токио, Лондон, Нью-Йорк или Москва, и которые развивают взаимодействие между собой благодаря механизмам международных а инвестиций, трансграничных транзитов или финансовых обменов. Возникающее общество знания неразрывно связано с нематериальными и сетевыми обществами, и оно обладает чертами, которые отличают его от более ранних исторических обществ знания. Во-первых, экономика познания, которая описывает особую стадию развития хозяйственной системы, которая основывается на познании и приходит на смену этапу накопления физического капитала. Как предсказал Маркс в середине XIX века, познание будет заменять собой рабочую силу, а созданное богатство будет все меньше и меньше b измеряться работой в ее непосредственной и количественной форме и будет все больше зависеть от общего уровня развития науки и технологического прогресса. Экономика познания особо выделяет организационную и технологическую взаимодополняемость, которая существует благодаря новым технологиям между новыми возможностями кодификации, хранения и передачи информации человеческим капиталом работников, способных использовать эти технологии, и «реактивной» организации фирмы (благодаря достижениям knowledge management), которая ч позволяет в максимальной степени задействовать производительный потенциал. Признано, что некоторые виды нематериальной деятельности, связанные с научными исследованиями, образованием и услугами, имеют тенденцию к тому, чтобы занять более заметное место в мировой экономике. В количественных терминах, доля этих видов деятельности в ВВП 28 * стран постоянно растет. Доля расходов в ВВП на научные исследования и опытно-конструкторские разработки также увеличивается с начала 1950-х годов; что касается других невидимых инвестиций (образование, здравоохранение и т.д.), их объем значительно увеличивается по сравнению с видимыми инвестициями (физический капитал, материальные ресурсы, и т.д.). Важная роль знаний в экономической деятельности не ограничивается сферой высоких технологий: условия организации и производства секторов, относящихся к сфере low-tech, также были преобразованы или находятся в стадии преобразования, по-новому используя накопленные знания. В XIX веке в Европе и в Соединенных Штатах Америки переход от сельскохозяйственной экономики к промышленной экономике был отмечен миграцией значительной части сельских рабочих сил на заводы. Аналогично, переток активного населения в сферу обслуживания и повышение производительности привели к снижению степени индустриализации. Последнее, в силу своеобразного принципа сообщающихся сосудов, привело к ускорению индустриализации бедных стран. Эти привлеченные силы должны были бы обеспечить значительное увеличение доходов этих стран. Но, с одной стороны, это явление касается главным образом стран с растущей экономикой, оставляя наименее развитые страны на обочине этого движения. Кроме того, польза, которую развивающиеся страны могут извлечь из своей недавней индустриализации, за редким исключением, остается весьма скромной, а мировая экономика отныне отдает предпочтение разработке (в этом состоит смысл научно-исследовательских и опытно-конструкторских разработок и патентования) и управлению (маркетинг и коммуникация). Таким образом, экономика познания значительно повысила ту планку, которую развивающиеся страны должны преодолеть, если они хотят «догнать» наиболее развитые страны. Статистические данные, которые описывают возникновение 29 |