|
ные формы производства, но это малое предпринимательство после отмены крепостного права либо перешло в разряд среднего (мануфактуры, торговые дома и т.п.), либо погибло, если не считать мелких лавок в городе и так называемых кулацких хозяйств в деревне. Советская власть, которая дала возможность малому предпринимательству возродиться в первые годы НЭПа, вскоре сама же задушила его железной рукой. Причина нелюбви большевиков к малому бизнесу была понятна — Ленин справедливо писал о том, что мелкотоварное производство рождает капитализм. Последним ударом по зародышевым формам частнопредпринимательской инициативы были совершённые уже при Хрущеве решительные шаги по сокращению личных приусадебных хозяйств и ликвидации кооперативных артелей. После этого, как казалось, всякие ростки предприимчивости и инициативы, которые являются основным ресурсом малого бизнеса, в России искоренены всерьез и надолго. С точки зрения экономической теории под малым предпринимательством понимают обычно такую форму предпринимательства, которая отличается соединением в одном лице собственника и управляющего. В малом предпринимательстве владелец фирмы обычно не только вкладывает собственные средства, не только контролирует направления их использования, но и лично (зачастую — единолично) осуществляет руководство всеми основными процессами — маркетингом, привлечением средств и инвестированием, осуществлением сделок и взаиморасчетов, наймом и увольнением работников и т.д. Он несет все риски и разоряется в случае неудачи. Но зато в случае удачи он один пользуется плодами успеха. Отсюда исключительно сильная мотивация к успешному, энергичному хозяйствованию. Из сказанного понятно, что малый бизнес — дело многотрудное и сопряженное с многочисленными рисками и опасностями. Все «плюсы» и «минусы» этой формы экономической самодеятельности приведены в таблице 1.2. 32 |
6 Введение С самого начала российских реформ, с известного закона 1988 г. о кооперации, важная роль малого предпринимательства в возрождении отечественной экономики признавалась буквально всеми, кроме самых твердолобых сторонников «частичного улучшения» административно-командной системы. В декларациях на этот счет не было недостатка. Правительства, сменяя друг друга, неизменно принимали документы, призванные продемонстрировать их стремление поддержать малый бизнес, и даже иногда пытались их выполнить. Однако, кроме короткого периода, когда малый предприниматель сначала получил право на жизнь (конец 1980-х гг.), а затем действительно начал стремительно наращивать свое присутствие в экономике (пользуясь тем, что до него не доходили руки у всевозможных контролирующих и администрирующих органов, — так было в самом начале 1990-х гг.), российский малый бизнес вынужден был влачить жалкое существование, реализуя при этот лишь незначительную часть потенциала данного сектора. Ему не давали умереть, но и жить (во всяком случае «на свету») в качестве уважаемого и достойного социального слоя — тоже. Чтобы охарактеризовать то положение, которое малое предпринимательство заняло в пирамидальной структуре российского общества, даже президент России в приветственном послании форуму «ОПОРЫ РОССИИ» — общероссийской общественной организации малого и среднего предпринимательства — применил понятие «коммерческий пролетариат». И это сомнительное с точки зрения теории утверждение в сегодняшней России верно: статусная разделительная линия в современном российском обществе, по сути, пролегает не между предпринимателями и наемными работниками, а между кучкой «назначенных» олигархов и всем остальным населением, включая ту его часть, которая взяла на себя чуть большую ответственность за собственное благополучие. Малый предприниматель в силу специфики формирующегося нового российского капитализма не имеет, как правило, в собственности ни недвижимости, ни больших капиталов, ни иных производственных и финансовых ресурсов, а потому единственное, что этот пролетарий может потерять, — воля к достижению поставленной цели и терпение, которое необходимо, чтобы ее достичь. Надо отметить, что в силу исторической специфики России прочных традиций развития малый бизнес в стране не имел. И в досоветский период малое предпринимательство в европейском смысле слова — как выросший из ремесла и мелкой торговли крепкий слой семейных фирм — было развито достаточно слабо. Его прообразом можно считать сложившиеся к середине XIX века в рамках крепких крестьянских, так называемых посессионных, хозяйств полупромышленные формы производства, но это малое предпринимательство после отмены крепостного права либо перешло в разряд среднего (мануфактуры, торговые дома и т.п.), либо погибло, если не считать мелких лавок в городе и так называемых кулацких хозяйств в деревне. Советская власть, которая дала было возможность малому предпринимательству возродиться в первые годы НЭПа, вскоре сама же задушила его железной рукой. Причина нелюбви большевиков к малому бизнесу была понятна — Ленин справедливо писал о том, что мелкотоварное производство, т.е. тот самый семейный малый бизнес, «ежедневно и ежечасно» рождает капитализм. Последним ударом по зародышевым формам частнопредпринимательской инициативы были совершённые уже при Хрущеве, в годы «оттепели», решительные шаги по сокращению личных приусадебных хозяйств и ликвидации кооперативных артелей. После этого, как казалось, всякие ростки предприимчивости и инициативы, которые являются основным ресурсом малого бизнеса, в России искоренены всерьез и надолго. Между тем малый бизнес в любой рыночной экономике — это тот подлесок, без которого не бывает настоящего леса. Не случайно тема развития малого бизнеса и необходимых форм его поддержки с середины 90-х гг. стала разменной картой в политической борьбе со стороны представителей ряда политических движений и партий, а также высшего государственного чиновничества. В то же время наблюдаются стагнация 7 данного сектора экономики, дефицит новых идей и дискредитация многих в целом правильных подходов к оценке ситуации и мер по ее исправлению. В этой обстановке малый бизнес — примерно 5,5 млн владельцев малых предприятий и индивидуальных предпринимателей — не видит тех политических сил, которые могут артикулировать и отстаивать его интересы, а потому готов на предстоящих думских выборах поддержать так называемые государственнические силы либо «проголосовать ногами». Следует отметить, что по своей социальной природе малое предпринимательство, с одной стороны, теснимое крупным бизнесом, с другой — принимающее на себя первым все удары конъюнктуры, причем как экономической, так и политической, — это малое предпринимательство неоднородно, что выражается в изменчивости его политических симпатий. Мелкие лавочники считались опорой нацизма в Германии. В дореволюционной России из этого слоя рекрутировались погромщики и черносотенцы. Но в этих же рядах было и много преданных сторонников социализма. Объективно, в силу своих коренных интересов, малое предпринимательство является естественной средой для либеральных идей — идей политической и экономической свободы, гражданского общества, демократического государства. Крупный бизнес может договориться с властью, и тогда он готов «наплевать» на принципы конкуренции, соревновательности и открытости в экономике и политике. Бюрократия всегда готова быть той «шеей», которая властью будет вертеть, и вовсе не обязательно, как показывает уже и собственный опыт России, в том направлении, которое отвечает идеалам либерализма. И только малый и средний бизнес кровно заинтересован в прозрачном государстве, надежных гарантиях свободы и собственности для всех, а не для избранных. И он же является в принципе той силой, которая способна при необходимости поддерживать действия по утверждению такого порядка. Отсюда его первостепенная роль для тех политических партий и движений в России, которые стоят на почве защиты либеральных и демократических ценностей. Уинстон Черчилль говорил, что, несмотря на довольно длительную историю развития предпринимательства в западном обществе, люди по-прежнему так и не могут прийти к единству во взглядах на его социально-экономическую роль. Одни видят в предпринимателях бешеных волков, которых нужно уничтожать, другие — дойных коров, за счет которых должны существовать остальные члены общества. Между тем предприниматель — ни то и ни другое. Он — соль земли, мотор рыночной экономики. В особенности это справедливо по отношению к малому бизнесу. С точки зрения экономической теории под малым предпринимательством — в противовес крупному — понимают обычно такую форму предпринимательства, которая отличается соединением в одном лице собственника и управляющего. В малом предпринимательстве владелец фирмы обычно не только вкладывает собственные средства, не только контролирует направления их использования, но и лично (зачастую — единолично) осуществляет руководство всеми основными процессами — маркетингом, привлечением средств и инвестированием, осуществлением сделок и взаиморасчетов, наймом и увольнением работников и т.д. Он несет все риски и разоряется в случае неудачи. Но зато в случае удачи он один пользуется плодами успеха. Отсюда исключительно сильная мотивация к успешному, энергичному хозяйствованию. Из сказанного понятно, что малый бизнес — дело многотрудное и сопряженное с многочисленными рисками и опасностями. Все «плюсы» и «минусы» этой формы экономической самодеятельности легко проиллюстрировать с помощью так называемой СВОТ-таблицы (см. таблицу 1). Из этой таблицы явствует, что жизнь малого предпринимателя — это богатое поле возможностей, но и огромное количество трудностей и «ловушек». И это — в стабильном, благожелательном к предпринимательству рыночном хозяйстве. Что уж тогда говорить о российском обществе с его неустроенностью и кричащими экономическими и социальными проблемами? |