|
184 принципиально от них отличающееся, и охарактеризовать как мир действительной жизни» . По Г. Риккерту, действительность не входит ни в какую науку. Постижение же этой действительности в любой науке связано с упрощением и упорядочением с помощью понятий. Но если в естествознании понятия это, в известном смысле, цель, то в истории лишь средство для выделения и описания исторических индивидов. Кроме собственно исторических понятий существуют относительно исторические, более общие, применяющиеся и в других науках о духе (социологии, психологии). Поскольку последние пользуются номотетическим методом, их, по классификации Г. Риккерта, следует отнести к естественным наукам. Хотя историк и пользуется аксиологической методологией, он, в отличие от действующего в реальной жизни человека, должен избегать прямых оценок. Например, М. Лютер для историка представляет ценность как исторический индивид, вне зависимости от того, как его оценивали католики или протестанты. Стремление Г. Риккерта к максимальной ясности и объективности приводило к очень жесткому ограничению предмета исторической науки уникальными явлениями. Это не раз служило основанием для критики, порой неоправданно резкой. Сравнивая подход к истории В. Дильтея и Г. Риккерта, М. Хайдеггер писал: «Опираясь на Дильтея, Риккерт пытается разграничить науки о природе и науки об истории совершенно пустым и формальным способом... Конечный интерес Дильтея заключался в историческом бытии; Риккерта же не интересует даже и познание истории, а только ее изложение»^. Действительно, процедура отнесения к ценностям должна, по Г. Риккерту, иметь целью в основном отбор и изложение материала, но не постижение смысла истории. Историка не должен интересовать вопрос о ' Риккерт Г. Границы естественно-научного образования понятия. Логическое введение в исторические науки. СПб, 1997. С.288. ^ Хайдеггер М. Исследовательская работа Вильгельма Дильтея и борьба за историческое мировоззрение в наши дни. Десять докладов, прочитанных в Касселе (1925)// Вопросы философии. 1995. № 11. С. 122,127. |
рактер. Отсюда главным объектом истории становится "исторический индивидуум" выдающаяся личность, уникальное событие или явление, например, Возрождение, которое именно благодаря своей неповторимости обогащает культуру, поэтому и метод истории индивидуализирующий (идиографический), в отличие от генерализирующего, т.е. обобщающего, или номотетического (вырабатывающего законы) метода естествознания. Такое, на первый взгляд, формальное и искусственное обоснование исторического метода Г.Риккерт выводит из реальной жизни и имманентных свойств сознания: "Тот, кто живет, т.е. ставит себе цели и желает осуществить их, никогда не может рассматривать мир лишь так, чтобы при этом имелось бы в виду общее, но он должен рассматривать его и имея в виду частное, так как лишь таким образом он может ориентироваться и действовать в повсюду индивидуальной действительности... Выбором при этом руководят точки зрения отнесения к ценности (Wertgesichtspunkte)..., и для действительного человека... этот мир... представляет собой лишь определенное понимание, которое мы можем поставить наряду с естественнонаучным и художественным пониманием как третье, принципиально от них отличающееся, и охарактеризовать как мир действительной жизни" (Риккерт, 1997. С. 288). По Г. Риккерту, действительность не входит ни в какую науку. Постижение же этой действительности в любой науке связано с упрощением и упорядочением с помощью понятий. Но если в естествознании понятия это, в известном смысле, цель, то в истории лишь средство для выделения и описания исторических индивидуумов. Кроме собственно исторических понятий существуют относительноисторические, более общие, применяющиеся и в других науках о духе (социологии, психологии). Поскольку последние пользуются но63 мотетическим методом, их, по классификации Г. Риккерта, следует отнести к естественным наукам. Хотя историк и пользуется аксиологической методологией, он, в отличие от действующего в реальной жизни человека, должен избегать прямых оценок. Например, М. Лютер для историка представляет ценность как исторический индивидуум, вне зависимости от того, как его оценивали католики или протестанты. Стремление Г. Риккерта к максимальной ясности и объективности приводило к очень жесткому ограничению предмета исторической науки уникальными явлениями. Это не раз служило основанием для критики, порой неоправданно резкой. Сравнивая подход к истории В. Дильтея и Г. Риккерта, М. Хайдеггер писал: "Опираясь на Дильтея, Риккерт пытается разграничить науки о природе и науки об истории совершенно пустым и формальным способом... Конечный интерес Дильтея заключался в историческом бытии; Риккерта же не интересует даже и познание истории, а только ее изложение" (Хайдеггер, 1995. С. 122, 127). Действительно, процедура отнесения к ценностям должна, по Г. Риккерту, иметь целью в основном отбор и изложение материала, но не постижение смысла истории. Историка не должен интересовать вопрос о взаимосвязи культурных и сверхчувственных трансцендентных ценностей. Это предмет философии, в которой помимо бытия рассматриваются 6 сфер действительности (логика, эстетика, мистика, этика, эротика и религия) и соответствующие им типы ценностей (истина, красота, надличностная святость, нравственность, счастье и личная святость). Они и составляют особый мир трансцендентного смысла (Риккерт, 1998. С. 374-387). Индивидуализирующий метод не допускает открытия и использования законов, а также прогнозирования. В принципе, Г. Риккерт не исключает возможности открытия общественных законов, но их ис64 циклопедия, 1989. 815 с. Философский словарь / Под ред. И.Т. Фролова. 6-е изд. М.: Политиздат, 1991. 560 с. Финогентов В.Н. Время, бытие, человек / Башк. ун-т. Уфа, 1992. 222 с. Формирование, становление и развитие рабочей молодежи в условиях социализма: Сб. ст. Пермь, 1987. 175 с. Франк С.Л. О задачах обобщающей социальной науки// Социологические исследования. 1990. № 9. С. 30-49. Франк ИМ. Ритм истории. М.: Технотрон, 1995. 158 с. Франка В. Человек в поисках смысла: Пер. с англ. и нем. М.: Прогресс, 1990. 366 с. Френкель А. А. Экономика России в 1992-1997 гг.: тенденции, анализ, прогноз. М.: Финстатинформ, 1997. 208 с. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности: Пер. с англ. М.: Республика, 1994. 447 с. Хайдеггер М. Исследовательская работа Вильгельма Дильтея и борьба за историческое мировоззрение в наши дни. Десять докладов, прочитанных в Касселе (1925 г.) // Вопросы философии. 1995. № 11. С.119-145. Хантигтон С. Столкновение цивилизаций? // Полис. 1994. № 1. С. 33-48. Харчев А.Г., Алексеева В.Г. Образ жизни, мораль, воспитание. М.: Политиздат, 1977. 143 с. Хорее В.И. Интуитивизм как философское направление: Учеб. пособие. Пермь: Перм. гос. техн. ун-т., 1994. 47 с. Хорее В. И. Эвристическая интуиция и логика. Пермь: Перм. гос. техн. ун-т. 1997. 58 с. Ценностный мир современной молодежи: на пути к мировой интеграции: Матер, междунар. науч. конф., 24-26 нояб. 1993 г. М.: Социум, 1994. 172 с. 271 |