|
48 ных философов науки, опасаясь слишком явной экспансии социальных ценностей в отношении сферы научного познания, склонны либо вслед за позитивизмом вообще отрицать влияние ценностей на развитие науки, либо редуцировать сферу ценностей, влияющих на науку, до совокупности методологических норм и идеалов, до когнитивных ценностей. Последняя позиция, например, характерна для американского философа Л. Лаудана'. Однако довольно широкое распространение получила также альтернативная точка зрения, заявленная, в частности, представителями когнитивной социологии Е. Барнсом, Д. Блуром, М. Малкеем и др. Последние провозгласили так называемый социологический поворот в методологии науки, предлагая вообще отказаться от признания особого эпистемического статуса научного знания и сосредоточить внимание только на коммуникативной стороне научной деятельности. Когнитивные, имманентно присущие науке ценности заменяются в таком случае на ценности, определяющие отношения между членами научного сообщества, служащие своеобразными ориентирами на пути к тому, что считать знанием. Однако, как подчеркивает В.А. Яковлев, «реальная проблема состоит в том, что для получения статуса знания когнитивным единицам действительно необходима определенная институционализация ... Чтобы превратиться в научное знание, новация должна быть не только эксплицирована, но и стать инновацией, то есть быть институциально принятой научным сообществом» . А путь принятия той или иной теории и утверждения ее в качестве научной оказывается долгим и непростым, где далеко не последнюю роль, на что и обращают внимание когнитивные социологи, играют как раз разного рода приоритеты и ценностные ориентации как отдельных исследователей, так и различных групп ученых. ' См.: Лаудан Л. Наука и ценности// Современная философия науки: знание, рациона)тьность, ценности в трудах мыслителей Запада. М., 1996. ^ Яковлев Е.А. Бинарность ценностных ориентации науки // Вести. Моск. ун-та. Сер.7. Философия. 2001. № 5. С.12-13. |
29 иск выхода из создавшейся кризисной ситуации вновь поднимает вопрос о гуманитарном измерении науки'. Вместе с тем, если сопряженность науки с ценностной сферой, с этикой на уровне, так сказать, "внешнего" использования научного знания вряд ли кто-нибудь сегодня станет оспаривать, существует и другая, достаточно дискуссионная сторона проблемы взаимосвязи науки и ценностей "внутренняя": могут ли ценности детерминировать развитие содержания научного знания? И если да, то каковы возможные способы трансформации содержания ценностных факторов в содержание научных теорий? Все эти вопросы достаточно сложны и, надо сказать, не получили на сегодняшний день однозначного решения. Большинство современных западных философов науки, опасаясь слишком явной экспансии социальных ценностей в отношении сферы научного познания, склонны либо вслед за позитивизмом вообще отрицать влияние ценностей на развитие науки, либо редуцировать сферу ценностей, влияющих на науку, до совокупности методологических норм и идеалов, до когнитивных ценностей. Последняя позиция, например, характерна для американского философа Л. Лаудана . Однако, довольно широкое распространение получила также альтернативная точка зрения, заявленная, в частности, представителями когнитивной социологии (Е. Барнсом, Д. Блуром, М, Малкеем и др.). Последние провозгласили так называемый социологический поворот в методологии науки, предлагая вообще отказаться от признания особого эпистемического статуса научного знания и сосредоточить внимание только на коммуникативной стороне научной деятельности. То есть когнитивные, имманентно присущие науке ценности, заменяются в таком случае на ценности, определяющие отношения между членами научного сообщества, служащие своеобразными ориентирами на пути к тому, что считать знанием. Однако, как ' См.: Позднева СП., Пименов Ю. М. Наука, культура и ценности // Разум и культура: Сб. науч. тр. Саратов, 2001. С. 99. ^ См.: Лаудан Л. Наука и ценности // Современная философия науки: знание, рациональность, ценности в трудах мыслителей Запада. М., 1996. 30 подчеркивает В.А. Яковлев, "реальная проблема состоит в том, что для получения статуса знания когнитивным единицам действительно необходима определенная институционализация ... чтобы превратиться в научное знание, новация должна быть не только эксплицирована, но и стать инновацией, то есть быть институциально принятой научным сообществом"'. А путь принятия той или иной теории и утверждения ее в качестве научной оказывается долгим и непростым, где далеко не последнюю роль, на что и обращают внимание когнитивные социологи, играют как раз разного рода приоритеты и ценностные ориентации как отдельных исследователей, так и различных групп ученых. Вместе с тем, вполне понятна на наш взгляд позиция многих философов науки, обеспокоенных сегодня судьбами теоретического знания и настаивающих на сохранении относительной автономии данной сферы. Ведь не нужно забывать, что в основе нашей цивилизации лежит именно наука, причем понимаемая в смысле объективного знания, адекватно отражающего окружающий нас мир. И непосредственное включение в содержание научных теорий нравственных или социальных ценностей действительно может привести к заведомому искажению информации, получаемой о мире, поскольку наука в таком случае, объясняя мир, будет руководствоваться не критерием объективной истины, а интересами каких-либо социальных групп. Таким образом, складывается парадоксальная, на наш взгляд, ситуация, когда мы осознаем, казалось бы, всю опасность проникновения околонаучных образований непосредственно в структуру научного знания и в то же время отдаем себе отчет в том, что ни один, по-видимому, методологический принцип не существует без этой своеобразной "нагрузки". Взять хотя бы попперовский принцип фальсификации, когда всегда можно возвести какой-либо эксперимент в статус решающего для опровержения тео ' Яковлев Е.А. Бинарность ценностных ориентации науки // Вести. Моск. ун-та. Сер. 7. Философия. 2001. № 5. С. 12-13. |