смысле она применима к защищаемым правом культурным благам». (150) Либертностная характеристика, права не считается общепринятой и в современной правоведческой литературе.л В.Н. Кудрявцев считает, что о свободе в рамках права (например уголовного) t приходится судить как о весьма относительной. Получается, что от нашего * субъективного суждения зависит, надо ли соблюдать.ту или иную правовую норму или нет. Чем: же это отличается от анархии?». (151) Приравнивает# свободу к средству удовлетворения материальных и духовных потребностей людей С.А. Дробышевский (152), тем самым превращая ее из субстанции и цели в средство, инструмент. Действительно, удовлетворение потребностей членов общества возможно лишь в ситуации; когда максимально защищены права и свободы личности (права: и, свободы: личности есть правовое,л юридическое воплощение свободы). Однако в иерархии; духовных # потребностей усматривается первенство свободы как первичной и * фундаментальной ценности,при удовлетворении. которой в правильном соотношении, со справедливостью и равенством иные и: материальные и духовные потребности реализуются. Частоlсвобода оставляется в стороне или даже противопоставляется праву, т.к. последнему приписывается принудительность, заключающая в себе прямое ограничение личностной:свободы. И это объяснимо, поскольку ограничительно принудительный атрибут права активно исследуется во всех правовых школах. А в позитивистской теории является фундаментальным. • Нередко современные авторы подтверждают свои выводы о производности * права от ограничений, опираясь на высказывания известных философов права, B.C. Соловьев указывал: «Внешнее осуществление известного закономерного порядка допускает прямое или косвенное принуждение и, поскольку здесь прямою и ближайшею целью признается именно реализация, внешнее осуществление; известного блага, постольку принудительный: характер закона становится необходимостью». Однако , автор говорит о допущении принуждения в осуществлении закона, который есть форма 127 |
в одном виде человеческой деятельности. Другое дело, что стремиться к нравственному максимуму реализации ценностей, как в жизни индивуща, так и общества, можно при условии освоения правового минимума. Понятие минимума свидетельствует об определенной мере, части, не абсолютной полноте. Ю.Г Ершов называет право «нормой и мерой свободы», по мнению Л.С. Явича, рассматривая право, «чаще всего имеем в виду явление, которое вобрало в себя свойство меры свободы».^ Не все правоведы всегда и единодушно связывают свободу и право. Так, Н.Н. Алексеев писал: «Со значительной натяжкой можно применять также к правовым явлениям в их целом и идею свободы…. В некотором смысле она применима к защищаемым правом культурным благам»^, Либертностная характеристика права не считается общепринятой и в современной правоведческой литературе. В.Н. Кудрявцев считает, что о свободе в рамках права (например уголовного) приходится судить как о весьма относительной. Получается, что от нашего субъективного суждения зависит, надо ли соблюдать ту или иную правовую норму или нет. Чем же это отличается от анархии?».’ Приравнивает свободу к средству удовлетворения материальных и духовных потребностей людей С.А. Дробышевский,^ тем самым превращая ее из субстанции и цели в средство, инструмент. Действительно, удовлетворение потребностей членов общества возможно лишь в ситуации, когда максимально защищены права и свободы личности (права и свободы личности есть правовое, юридическое воплощение свободы). Однако в иерархии духовных потребностей усматривается первенство свободы как первичной и фундаментальной ценности, при удовлетворении которой в правильном соотношении со справедливостью и равенством иные и материальные и духовные потребности реализуются. Часто свобода оставляется в стороне или даже противопоставляется праву, т.к. последнему приписывается принудительность, заключающая в себе прямое ограничение личностной свободы. И это объяснимо, поскольку ограничительно ^ Ершов Ю. Философия права. Екатеринбург. 1995. С. 14. Явич Л.С. Сущность права. Л. 1985. С. 35. ^Алексеев Н.Н. Основы философии права. Прага. 1923. С.146. ‘ Кудрявцев В.Н. О правопонимании и законности.//Гос. и право. 1994. №3. С. 6. * Дробышевский С.А. Политическая организация общества и право как явления социальной эволюции. Красноярск. 1995. С. 91. принудительный атрибут права активно исследуется во всех правовых школах, а в позитивистской теории является фундаментальным. Нередко современные авторы ‘ подтверждают свои выводы о производности права от ограничений, опираясь на •1 высказывания известных философов права. B.C. Соловьев указывал: «Внешнее осуществление известного закономерного порядка допускает прямое или косвенное принуждение и, поскольку здесь прямою и ближайшею целью признается именно реализация, внешнее осуществление известного блага, постольку принудительный характер закона становится необходимостью».^ Однако автор говорит о допущении принуждения в осуществлении закона, который есть форма выражения и закрепления права, речь не идет о том, что принуждение есть единственное и достаточное средство реализации закона, хотя и необходимое. Н.М. Коркунов отмечал: «государственная власть, вооруженная силой принуждения, призвана заботиться и соблюдении юридических обязанностей».^ Но сосредоточие на характеристике правового модуса не позволяет заметить факта более фундаментального: содержание ^ самой субстанции права. Идея генезиса права из насилия, принуждения ошибочна: она противоречит историческим реальностям, сущности, смыслу, функциям, противоречит играемой им социальной роли. Э.В. Соловьев указывет на диалектику права и свободы: «принудительное свойство этих ограничений само по себе есть лишь факультативное, так как ясно, что кто, например, добровольно воздерживается от преступлений, тот не испытывает для себя лично никакого стеснения от уголовносудебных и пенитенциарных учреждений; и вообще все офаничения, обусловленные необходимою организациею общественных сил, так же мало противоречат личной свободе, как и тот факт, что если я хочу приобрести какую-нибудь вещь, я принужден за нее заплатить, или, если я не хочу промокнуть на дожде, я принужден взять зонтик».® Поэтому свобода, прежце всего личная свобода, непреходящее субстанциональное качество правовой материи. Одним из полюсов мнений является точка зрения, производящая свободу из права. «Свобода есть результат правового воздействия, гарантируемый всем |