|
ш нравственные ценности переживаются, прежде всего, как благо для других, а правовые ценности благо для себя. Золотое правило нравственности; воспринимаемое как метод нормативного исследования, позволяет усвоить содержание и критерии: ценностных критериев■поведения. Воспринимаемое в качестве метода, оно служит подтверждением ценностного единства нравственности и; права. Следует признать, что: нравственно-правовые ценности соотносятся по принципу взаимной дополнительности. Категория свободы сводится к свободе выбораили выводится из * категории необходимости, однако сама по себе не подвергается достаточно серьезному анализу. Поэтому утрачивается также философский фундамент, на котором базируются права; и свободы личности, юридическая ответственность, правовая; активность, функции права. Представляется очевидным; что человеческая? субстанциональная природа: не может быть основой свободы. Наоборот, всякая природа есть порождение свободы. Акт свободы первичен и вполне иррационален. Рациональное понимание свободы есть уподобление: ее явлениям? природы. Мир детерминированной,, физической, психической причинности есть уже вторичный мир, порождение t свободы. Не свобода есть результат необходимости, а необходимость есть результат свободы. Свобода предшествует бытию, она* есть субстанция? человеческого бытия. Свобода коренится:в духовном измерении бытия; как бы «прорастая» на уровни бытия психического, социального, материального.. Ступени' свободы: хаос, отрицательная свобода (свобода от) космос, 1 положительная свобода (для) духовнаясвобода, свобода творчества (высшая ступень, детерминированная высшими ценностями). Между хаосом и свободой творчества лежит мир причинной детерминированности, снимаемый, сублимированный высшими ценностями; выбираемыми * субъектом актом свободной воли; свободного целеполагания. Истинная, творческая свобода имеет другой тип детерминации, чем в природном мире. Это связь долженствования, но она существует лишь в том случае, если 66 • |
проницаемой.^ Свобода есть иррациональная тайна бытия, постижимая лишь в опыте жизни. Об этом же пишет Й. Рацингер, утверждая, что «невычислимость имплицирована свободе, которая есть высшая ’ Мысливченко А.Г. Феномен внутренней свободы. /О человеческом в человеке. М. 1991. С. 207. Левин Г.Д. Свобода и покинутость. Методологический анализ.//Вопросы философии. 1997. № 1. С. 56 . Коган Л.А. Триединство свободы. //Вопросы философии. 1997. № 5. С. 31. Грушин Б.А. Возможность и перспективы свободы. //Вопросы философии. 1988. № 5. С.3-13. Свобода и справедливость. Диалог мировоззрений./Материалы симпозиума. Н.Новгород. 1993 и другие. ^ «Свобода индивидов и свобода их воли понятия тождественные. …Право это форма свободы людей, т.е. свобода их воли.», пишет B.C. Нерсесянц. См. Нерсесянц B.C. Указ. соч. С. 23. См.также: Лукашева Е.А. Право. Мораль. Личность. М. 1986. С. 94. Философская энциклопедия. С. 559. См. также: Борзых В.В. О свободе морального выбора.//Вопросы философии. 1992. № 1. С. 175-177. ’ «Свобода, стало быть, производное необходимости. В необходимости она имеет объективную основу и через посредство возможностей ограничена ее рамками. Петропавловский Р.В. Методологические проблемы этики./Мораль и этическая теория. М. 1974. С. 256. См. также: Керимов Д.А. Основы философии права. М. 1992. С. 181. Малинова И.П. Философия права. Екатеринбург. 1995. С. 25. * Здравый смысл. М. 1991. С. 60 ® Бергсон А. Собр. Соч. Спб. 1914. С. 159. конструктивная точка мира»!^а метафизическом характере свободы настаивает С.А. Левицкий, говоря, что «мы не можем не только решить, но и поставить проблему свободы, не перейдя порог метафизики».^ Представлять свободу как осознанную необходимость значит поставить человека в один ряд с физическими предметами, подчиняющимися природным законам как безусловной необходимости. Природа всегда есть детерминизм. Человеческая субстанциональная природа не может быть основой свободы. Наоборот, всякая природа есть порождение свободы. Поэтому свобода коренится не в воле, а в духе, и освобождается человек не усилием воли, а усилием целостного сознания. Свобода есть свобода духа. Порядок свободы и порядок природы всегда противостоят друг другу. Свобода раскрывается как бездонность, безосновность, то есть субстанция, определяемая в философии Спинозы, Гегеля как бытие, ничем иным не определенное и не обусловленное, как реальность, не имеющая никакого инобытия и поэтому всецело обращенная на себя и определяющая себя самостоятельно. «Что такое быть субстанцией? спрашивает Бл. Августин. Это значит, «во-первых, быть; во-вторых, быть тем или этим; в-третьих, оставаться тем, что есть, сколько возможно».’ Подлинная свобода безосновна, выведение ее из природного или социального мира лишают эту категорию смысла. Свобода предшествует бытию и коренится в ничто, считают Н. Бердяев, Н. Алексеев, И. Ильин, Ж.П. Сартр, Зеньковский В.В.^ Рациональное понимание свободы есть уподобление ее явлениям природы. Мир детерминированный, физической, психической причинности есть вторичный мир, порождение свободы. Не свобода есть результат необходимости, а необходимость есть результат свободы. Любое сведение свободы к натуральным категориям ^ Рацингер Й. Введение в христианство. Брюссель. 1998. С. 114. ^ Левицкий С. А. Трагедия свободы. Соч. Т. 1. М. 1995. С. 14. ® См.: Ильин И.А. Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека. Спб. 1994. С:^56; Спиноза Б. Избр. произведения. М. 1957. Т. 1. С. 107, 372, 373. А. Абеляр. Исповедь. М. 1992. С. 230. Алексеев Н.Н. Основы философии права. Прага. 1923. С. 116. Алексеев Н.Н. Основы философии права. Прага. 1923. С. 116. Сартр Ж.П. Бытие и ничто. //Человек и его ценности. Ч. 1. М. 1988. С. 99.Зеньковский В.В. Основы христианской философии. М. 1996. С.318-319.СартрЖ.П. Бытие и ничто. //Человек и его ценности. Ч. 1. М, 1988. С. 99.3еньковский В.В. Основы христианской философии. М. 1996. С.318-319. означает редукционизм, сведение на низшие измерения, уводяи^ий исследователя от истины. ^Бл. Августин говорит о двух свободах libertas minor и libertas major. Это два разные смысла свободы. Под первым понимается изначальная иррациональная свобода, предшествующая добру и злу и определяющая их выбор. Вторая, разумная свобода, свобода в добре, истине, понимается как цель Так, А. Шопенгауэр пишет, что понятие «свобода» при ближайшем рассмотрении отрицательно. «Мы мыслим под ним лишь отсутствие всяких преград и помех; эти последние, напротив, выражая силу, должны представлять собою нечто положительное».^ В этом же ключе рассматривают отрицательный смысл субстанции (свободы) выступает всеобщей и исторически первой духовной основой ориентации человека в социуме. Этизация правовой действительности (как и любой социальной) неизбежна. Мораль и ее ценности универсальны, мораль надличностна, фундаментальна. Моральные ценности самодостаточны, не подчинены ничему, ни политике, ни науке, ни праву. Мораль автономна. Ее нельзя превращать в политику или в право. Ее предписания обладают естественной побудительностью. Моральные ценности не фундируется рациональностью. Мораль целеполагающа, самодостаточна, самодовлеюща. Бессознательность, иррациональность есть неустранимый момент нравственности. Универсальность этического измерения выражается, в частности в том, что оно является духовной основой ориентации человека в социальной среде, а, значит, этизация интересов наблюдается абсолютно во всех сферах человеческой жизни. В силу этого нравственность можно расценивать как неизбежное условие формирования и даже органическую ценностную составляющую права во всех его проявлениях. Нравственность можно представить а) как систему норм б) как систему ценностей: добро, долг, совесть, свобода и необходимость, ответственность, добродетель, счастье, удовольствие, польза, справедливость, равенство, милосердие, прощение, самоотречение, жертвенность, альтруизм, совершенствование, любовь к врагам, духовность и т.д. Среди них есть ценности, составляющие аксиологический центр, ценностное ядро мироздания, вселенские ценности, которые призваны воплощать в разной мере и в присущих им Формах не только нравственность, но и право, государство, политика, наука, информационные технологии и т.д. Это свобода, справедливость, равенство, гуманизм. Нравственно-правовые ценности проявляются в виде идей, идеалов, целей, принципов, норм. Это своеобразные ступеньки нисхождения духовных ценностей в социальную реальность, формы, способы присвоения ценностей обществом и человеком. Действительное различие между правовыми и нравственными ценностями уходят в глубины личностного метафизического выбора людей. Право является как бы ступенью нисхождения высоких духовных материй в социальное бытие человека, ступенью, на которой каждый человек может присвоить, «приватизировать» возможности, содержащиеся в фундаментальных духовных началах, уходящих корнями в трансценденцию. Причем, повторюсь, только на ступени права, будучи представленными в правовой материи указанные начала становятся доступными всем в равной мере. Именно поэтому право является универсальным феноменом. Одновременно этот процесс «нисхождения» Свободы. Справедливости, Равенства, Гуманизма в равной степени ко всем людям есть процесс восхождения права к самому себе, путь от незрелых своих форм права сильного, права власти, права государства к зрелой форме гуманистического права, или по другой терминологии от сословного и формального права к праву социальному. Этот же процесс следует связать с идеей правового професса. Ценность права высока, но не абсолютна. Признанный в сфере социальной психологии «эффект снесения» имеет значение и для объяснения правовой реальности. Сопротивление социальной среды, противоборство сил, стремлений, интересов, потребностей приводит к тому, что человек (общество) всегда реально достигают меньшего результата по отношению к цели, которая достигалась. Поэтому идеи, идеалы, превращенные в социальные цели, должны иметь более высокий, чем просто социальные идеалы статус, а именно духовно-ценностный. Различие нравственных и правовых ценностей фиксируется на уровне простого рационального (интеллектуального) признания правовых ценностей и глубокого проникновения, погружения, переживания ценностей нравственных. Естественное право есть результат «встречи», взаимопроникновения нравственности, права и их носителя человека, соединения человеческой и нравственно-правовой природы ценностей. Однако естественное право имеет нравственно-правовую природу (и как следствие юридическое значение) в силу того, что наличествует глубокое различие в восприятии человеком нравственных и правовых ценностей. Психологический подход к изучаемым явлениям позволяет обнаружить, что нравственные ценности переживаются, прежде всего как благо для других, а правовые ценности благо для себя. Золотое правило нравственности, воспринимаемое как метод нормативного исследования, позволяет усвоить содержание и критерии ценностных критериев поведения. Воспринимаемое в качестве метода, оно служит подтверждением ценностного единства нравственности и права. Следует признать, что нравственноправовые ценности соотносятся по принципу взаимной дополнительности. t s Ш Категория свободы сводится к свободе выбора или выводится из категории необходимости, однако сама свобода не подвергается достаточно серьезному анализу. Поэтому утрачивается также философский фундамент, на котором базируются права и свободы личности, юридическая ответственность, правовая активность, функции права. Представляется очевидным, что человеческая субстанциональная природа не может быть основой свободы. Наоборот, всякая природа есть порождение свободы. Акт свободы первичен и вполне иррационален. Рациональное понимание свободы есть уподобление ее явлениям природы. Мир детерминированный, физической, психической причинности есть уже вторичный мир, порояодение свободы. Не свобода есть результат необходимости, а необходимость есть результат свободы. Свобода предшествует бытию, она есть субстанция человеческого бытия. Свобода коренится в духовном измерении бытия, как бы «прорастая» на уровни бытия психического, социального, материального. Ступени свободы: хаос, отрицательная свобода (свобода от) космос, положительная свобода (для),духовная свобода, свобода творчества(высшая ступень, детерминирована высшими ценностями). Между хаосом и свободой творчества лежит мир причинной детерминированности, снимаемый, сублимирумый высшими ценностями, выбираемыми субъектом актом свободной воли, свободного целеполагания. Истинная, творческая свобода имеет другой тип детерминации, чем в природном мире. Это связь долженствования, но она существует лишь в том случав, если ценности, обусловившие цели субъекта активности, признаны актом свободной воли. В этом условие вменения, свободы, ответственности. Бытие построено иерархично. Свобода включает в себя необходимость. Воздействие низших субстанций на высшие будет носить причинный характер, воздействие же высших субстанций на низшие будет носить характер целесообразной деятельности, причем низшие субстанции будут играть роль средства по отношению к целям. Позитивная свобода в снятом виде содержит в себе свободу негативную. Моральный закон, содержащий запреты и обязанности, признаваемый разумом и свободной волей является средством воспитания и приобретения субъектом навыка выбора в пользу высших ценностей. Наличествующий в подсознании механизм противодействия любым внешним императивам, и нравственным и правовым, можно преодолеть путем воздействия на сознание и подсознание воображения, сублимирующего к высшим нравственноправовым ценностям. Свобода тесно связана со справедливостью. Справедливость это всеобщее мировое начало, имеющее социальный, этический, экономический, политический, правовые аспекты. Справедливость, как и ^ мораль, в природе человеческой, ее нормы устойчивы и вечны. Можно выделить в справедливости три элемента: ценность, которая является ее основанием, норму, которая ее проводит, акт, которым она осуществляется. Два последних элемента менее важные могут подчиняться требованиям разума. От действия мы можем требовать, чтобы оно подчинялось норме. Ценности нельзя подчинить какому-либо рациональному критерию: Справедливость есть ценность, не фундируемая рационально. Она выражается в виде идей, представлений, чувства, идеалов,) i принципов, норм, в качестве первичной и наиболее глубокой предпосылки предполагает не идею равенства, а идею ценностной иерархии, предметно обоснованного неравенства, равенство является одним из компонентов справедливости. Справедливость это признание некоторой фундаментальнрй симметрии во ^взаимоотношениях людей, и особенно там, где речь идет о распределении дефицитных благ. Эта симметрия заключается не только в признании всех равными, но и в признании того, что случаи асимметрии надо выправлять. Выведение справедливости из социальных или экономических отношений есть методологическая ошибка редукционизма. Справедливость это отношение, прежде всего, к сверхличным духовным, нравственным ценностям, акт признания этих ценностей. Сосуществование реализованных ценностей на почве общего взаимного признания и есть порядок общественной справедливости, служащий основой для идеи права. Свобода в праве есть уровень свободы, лежащий между хаосом, свободой произвола и творческой духовной свободой, свобода в праве, таким образом, создает необходимые и достаточные условия для преображения хаоса в социальное и индивидуальное пространство упорядоченности, пространство, в котором возможна позитивная инициатива, восхождение к высоким идеалам человечества гражданскому обществу, правовому государству. Свобода в праве связана с необходимостью и ответственностью, а также со справедливостью и равенством. Эти нравственно |