Проверяемый текст
Юнусов, Ахат Ахнафович; Теория и практика эффективной подготовки уголовного дела к судебному разбирательству (Диссертация, 14 апреля 2006)
[стр. 14]

15 По утверждению И.Я.
Фойницкого, истоки института предания суду «...лежат в глубокой древности, и уже во времена классического Рима существовало деление уголовного процесса на производство injure и injudicio, где первое заканчивалось принятием имени обвиняемого, nominis receptio, после чего обвиняемый считался преданным суду»1.
Что касается становления стадии и института предания суду в собственно русском уголовном процессе, то, например, в работе М.А.
ЧельцоваБебутова, первые упоминания о процедурах, так или иначе связанных с решением вопросов о предании обвиняемого суду, удается обнаружить лишь при анализе судебной реформы 1719 г.
Регулируя вопросы подсудности1
2, вновь созданных надворных судов, законодатель указывает воеводам, как высшим чинам администрации на местах, что более им «...не надлежит ссор тяжебного дела между поданными чинить», а «смертные» дела, каждое к своему надлежащему суду отсылать»3.
Однако в каком процессуальном порядке эти «тяжбы» принимались к производству самими надворными судами, была ли
при этом предусмотрена предварительная подготовка дела к судебному разбирательству, каковы были реальные полномочия суда и сторон на данном этапе, ни законодатель, ни М.А.
Чельцов-Бебутов, к сожалению, не раскрывают.

Нормы, имеющие (весьма) косвенное отношение к институту предания суду, при известном желании, можно усмотреть и в регулировании полномочий суда, связанных с применением пытки, которая в «петровские» времена еще достаточно широко применялась в ходе судебного сыска.
Предоставляя
суду достаточно широкое усмотрение в этом вопросе доказывания, законодатель вместе с тем (ясно) предупреждает судей о жестоком наказании, если пытка была применена «с их вымысла без жадного подозрения»4.
1Фойницкий ИЯ.
Курс уголовного судопроизводства.
Т.
II.
СПб: Изд-во «Альфа», 1996.
С.
409;
и др.
2 Как известно, вопрос о (надлежащей) подсудности дела, внесенного в суд, всегда входил в предмет проверки суда на данной стадии уголовного судопроизводства.
3См.: Чельцов-Бебутов М.А.
Указ.
раб.
С.
702.
4См.: Чельцов-Бебутов М.А.
Указ.
раб.
С.
711.
[стр. 54]

Более того, лишь единство логического и исторического в познании того или иного предмета избавляет как от омертвления логического, так и от хаоса исторического71.
Отсюда, задача правовой теории заключается не в том, чтобы воспроизвести весь процесс исторического развития права (или отдельного его института), чередование конкретно-исторических правовых памятников и фактов, смену одних правовых систем другими и показать этот процесс в последовательной, конкретно-хронологической форме, что составляет задачу истории права, а в том, чтобы раскрывать объективносущественное в его происхождении, в его необходимости, в освобожденном от случайностей виде, через систему абстрактных категорий, в которых историческое представлено как бы в снятом виде72.
Изучая суд и уголовное судопроизводство в целом как явления общественной жизни, исследователи, нередко, вынуждены констатировать вывод о том, что в ряде случаев всесторонне и полно проследить генезис того или иного института по сохранившимся нормативно-историческим памятникам достаточно сложно, ибо история либо вообще не сохранила о нем достоверных свидетельств, либо имеющиеся сведения столь скудны и отрывочны, что не позволяют достоверно проследить диалектику исторических и логических связей в его развитии или регрессе.
Сказанное во многом относится и к институту предания суду, со временем закрепленного в качестве неотъемлемого элемента структуры российского уголовнопроцессуального законодательства, несмотря на то, что по известному утверждению И.Я.
Фойницкого, «корни его лежат в глубокой древности, и уже во времена классического Рима существовало деление уголовного процесса на производство in ju re и in judicio, где первое заканчивалось 54 71 См.: КеримовДА.
Философские основания политико-правовых исследований.
М.: «Мысль», 1986.-С .
55.
72КеримовД.
А.
Указ, раб.
С.
52.


[стр.,55]

55 принятием имени обвиняемого, nominis recepiio, после чего обвиняемый считался преданным суду»73.
Достаточно скрупулезно, отмечает М.А.
Чельцов-Бебутов, процедура (процессуальная форма) предания суду была проработана и в уголовно-процессуальном законодательстве Древней Греции.
Особенно эти особенности проявляли себя в суде гелиастов или диэтета, где названный процессуальный порядок был наиболее строго определен законодателем: с указанием форм, предмета и пределов проверки, полномочий суда и сторон, возможных решений суда по итогам проверки и т.
п.74 ■ Не менее четко, в своих существенных признаках, «следы» данного процессуального института прослеживаются и в законодательстве, а также в судебной практике феодальной Англии, Франции или Германии7576.
Что же касается становления и развития института предания суду в русском уголовном процессе, то, например, в известной и монографической, по сути, работе М.А.
Чельцова-Бебутова, первые и практически фрагментарные упоминания о процедурах, так или иначе связанных с решением вопросов о законном предании обвиняемого суду, появляются лишь при анализе «петровской» судебной реформы 1719 года.
Регулируя вопросы подсудност
ивновь созданных надворных судов, законодатель указывает воеводам, как высшим чинам администрации на 73 Фойницкий И.Я.
Курс уголовного судопроизводства.
Т.
II.
СПб: Изд-во «Альфа», 1996.
С.
409;
Познышев С.В.
Элементарный учебник русского уголовного процесса.
М., 1913.-С .
87-88; и др.
74 Подробнее об этом см.: Чельцов-Бебутов М.А.
Курс советского уголовнопроцессуального права.
Том I: Очерки по истории суда и уголовного процесса в рабовладельческих, феодальных и буржуазных государствах.
М.: Госюриздат, 1957.
С.
' 99,103.
75 См.: Трактат о законах и обычаях королевства английского, который называется Гленвилевским / Перевод, редакция и вступительное слово С.Ю.
Хатунова, Ставрополь: Кн.
Изд-во, 2002.
192 с.; Хатунов С.Ю.
Преступление и наказание в средневековой Англии.
(Англосаксонский, англо-нормандский, анжуйский периоды): Монография.
М.: Компания Спутник+, 2003.
323 с.; Чельцов-Бебутов М.А.
Указ.
раб.
С.
241,267,341.
76 Как известно, вопрос о (надлежащей) подсудности дела, внесенного в суд, всегда входил в предмет проверки суда на данной стадии уголовного судопроизводства.


[стр.,56]

местах, что более им «...не надлежит ссор тяжебного дела между поданными чинить», а «смертные» дела, каждое к своему надлежащему суду отсылать»77.
Однако, в каком процессуальном порядке эти «тяжбы» принимались к производству самими надворными судами, была ли
вообще предусмотрена предварительная подготовка дела к судебному разбирательству, каковы были реальные полномочия суда и сторон на данном этапе ни законодатель, ни М.А.
Чельцов-Бебутов, к сожалению, не раскрывают.

При известном желании нормы, имеющие отношение к институту предания суду, можно усмотреть и в регулировании полномочий суда (судьи), связанных с применением пытки, которая в «петровские» времена, как известно, все еще достаточно широко применялась в ходе судебного сыска.
Предоставляя
судье достаточно широкое усмотрение в этом вопросе «доказывания», законодатель вместе с тем (отметим, весьма неопределенно, по сути) предупреждает суд (судью) о жестоком наказании, если пытка была применена «с их вымысла без жадного подозрения»78.
Из смысла названной нормы можно, конечно, усмотреть императивную обязанность для суда (все еще соединяющего в своей деятельности на данном этапе и функцию расследования, и функцию разрешения дела по существу) в каждом конкретном случае оценивать действительные основания для начала судебно-уголовного процесса.
Однако правомерность и достоверность этого вывода может быть объективно поставлена под сомнение именно крайней «неразвитостью» самой процессуальной формы возбуждения уголовного судопроизводства, производства предварительного расследования преступления и рассмотрения дела по существу, которые на данном этапе развития российского уголовного судопроизводства фактически осуществляются одним и тем же органом (и не всегда, отметим, судом) и сливаются в едином, розыскном по форме и сути «...сыске судом допряму».
56 77См.: Чельцов-Бебутов М.А.
Указ.
раб.
С.
702.
78См.: Чельцов-Бебутов М.А.
Указ.
раб.
С.
711.

[Back]