|
Задачи (предварительной) проверки и оценки фактической стороны обвинения на этом этапе законодатель, по идее, не предусматривает. Вместе с тем, он же настаивает на том, что (на этом этапе) суд вправе проверить и оценить наличие и юридических, и фактических оснований: для прекращения на этом этапе уголовного дела (уголовного преследования) по основаниям ст. 239 УПК; для возвращения дела прокурору в связи с необходимостью составления обвинительного заключения по делу, направленному в суд с постановлением о применении принудительной меры медицинского характера (п. 3 ч. 1 ст. 237 УПК); для соединения нескольких дел в одно производство. Между тем, каждое из этих полномочий суда, так или иначе, связано с оценкой судом фактической стороны обвинения, как основы законности и обоснованности вынесения итоговых решений по кругу этих вопросов. Таким образом, позиции законодателя по вопросу предмета и пределов проверки суда на этом этапе, представляется, несколько двусмысленны: либо законодатель признает возможной оценку на этом этапе лишь формальной системы условий, необходимых для принятия того или иного из названных выше решений, без оценки фактической основы их вынесения; либо названная оценка все же осуществляется судом, несмотря на отсутствие упоминания об этом непосредственно в нормах закона (гл. 33-34 УПК). Мы склонны к констатации второго из названных выводов. Известно, практически каждая последующая стадия в системе российского уголовного судопроизводства наделена контрольно-проверочными функциями по отношению к стадии предыдущей. В силу чего она призвана, с одной стороны, проверить достижение поставленных перед нею задач; с другой, обеспечить исправление ошибок предыдущей уголовно-процессуальной деятельности. Уже в самом построении уголовного процесса по стадиям не было бы смысла, указывают Т.Г. Морщакова и И.Л. Петрухин, если бы каждая из стадий процесса не имела собственных процессуальных задач и если бы кон55 |
24 Глава I. Понятие, сущность и содержание деятельности по подготовке дела к судебному разбирательству в системе уголовного судопроизводства России §1. Характеристика, цель и задачи стадии подготовки дела к судебному разбирательству (предания суду) в российском уголовном процессе Известно, что система российского уголовного судопроизводства изначально построена таким образом, что каждая его стадия имеет самостоятельные (непосредственные) задачи, для эффективного выполнения которых законодатель, в свою очередь, определяет специальные, присущие только данной стадии средства (методы) их достижения. Достаточно известно и то, что практически каждая последующая стадия в системе российского уголовного судопроизводства наделена определенными контрольно-проверочными функциями по отношению к стадии предыдущей и, соответственно, в известной мере призвана, с одной стороны, проверить достижение поставленной перед ней задачи; с другой, обеспечить возможное исправление ошибок или пробелов предыдущей уголовно-процессуальной деятельности3. Уже в самом (постадийном) построении российского уголовного процесса не было бы смысла, отмечают в данной связи Т.Г. Морщакова и И.Л. Петрухин, если бы каждая из стадий процесса не имела собственных задач и если бы контроль за их выполнением не выступал в качестве1** 1 Названный тезис, как представляется, является настолько общепризнанным в теории российской уголовно-процессуальной науки, что более не нуждается в своем дополнительном «обосновании» посредством многочисленных сносок на персоналии. Определенное исключение в этом контексте составляет лишь стадия исполнения приговора, по идее, не связанная, с реализацией названных контрольно-проверочных, по сути, задач. 134 проверить всесторонность и полноту предварительного расследования , а также (реальную) достаточность собранных (по сути, обвинительных) доказательств для рассмотрения дела в суде, несколько чужеродными выглядят, все еще имеющиеся в названных нормах полномочия суда по оценке: а) реального наличия оснований для прекращения уголовного дела (уголовного преследования; п. 3 ч. 2 ст. 229, ст. 239 УПК) на этом этапе. Особенно, по реабилитирующим основаниям, установленным ч. 7 ст. 246 УПК; б) наличия фактических оснований для возвращения дела прокурору в связи с необходимостью составления обвинительного заключения (обвинительного акта) по делу, направленному в суд с постановлением о применении принудительной меры медицинского характера (п. 3 ч. 1 ст. 237 УПК); в) наличия (фактических) оснований для соединения (нескольких) дел в одно производство; г) законности и обоснованности применения к обвиняемому (на этом этапе) меры пресечения в виде заключения под стражу или домашнего ареста (п. 3 ст. 228 УПК)253254. Известно, что каждое из названных полномочий суда, так или иначе, связано (должно быть связано!) с непосредственной оценкой судом (той или иной) степени доказанности фактической стороны обвинения, как реальной основы законности и обоснованности принятия названных процессуальных решений, разрешения данных вопросов по существу. Но ведь именно от этой оценки так стремился уйти законодатель в нормах главы 33 и 34 УПК РФ255, 253 253 Как это, к примеру, имело место по нормам УПК РСФСР (I960 г.) до известных законодательных изменений (новелл) от 23 и 29 мая 1992 года. 254 Подчеркнем: термин «применение», используемый законодателем в данном контексте, означает не столько избрание данной меры к обвиняемому на этом этапе, сколько обязательную оценку судом необходимости дальнейшего ее применения. 255 Позиция законодателя в этом вопросе, полагаем, вполне объяснима, ибо, не допуская оценку (в виду все того же «предрешения») судом фактической стороны 166 из сторон о прекращении производства по делу307, так как, если суд самостоятельно войдет в оценку фактической стороны обвинения, а сторона так и не выразит подобного волеизъявления, производство по делу будет продолжено в обычном порядке308. Менее рельефно эта проблема проявляет себя в том случае, когда судья принимает решение о возвращении уголовного дела прокурору в связи с необходимостью составления обвинительного заключения (акта) по делу, направленному в суд с постановлением о применении принудительной меры медицинского характера (п. 3 ч. 1 ст. 237 УПК). И дело здесь даже не в том, что за 5 суток, отведенных законом на составление названного акта (ч. 2 ст. 237 УПК), в принципе невозможно устранить препятствия для рассмотрения дела в суде. Законодатель вообще не учел, что, в соответствии с ч. 1 ст. 252 УПК, разбирательство дела в суде происходит в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению. Между тем по данной категории дел постановление о привлечении в качестве обвиняемого, как правило, не выносится, обвинение не предъявляется, дело поступает в суд с названным постановлением, не содержащим юридически значимой формулы обвинения. В данной связи указанных в нормах ст. 237 УПК 5 суток явно недостаточно для того, чтобы: а) составить названное постановление; предъявить его обвиняемому; допросить его по предъявленному обвинению; проверить версии и доводы обвиняемого, приводимые в свою защиту; б) ознакомить всех заинтересованных участников уголовного судопроизводства с материалами, оконченного расследованием уголовного дела; удовлетворить их ходатайства, имеющие значение для дела; в) составить обвинительное заключение и направить его через прокурора в суд. 307 В соответствии с принципом состязательности и равенства прав сторон в уголовном процессе (ст. 123 Конституции), необходимым условием законного и обоснованного прекращения дела должно являться отсутствие возражений другой стороны. 308 При этом уже все с той же «предрешенностью» внутреннего убеждения судьи по поводу имеющегося (на данный момент) обвинения. |