|
Именно в этом просматривается одна из существенных коллизий российского Основного закона. Президент РФ имеет реальные определяющие полномочия в области осуществления государственной власти, многие из них носят исполнительский характер. Но он искусственно выводится за пределы системы сдержек и противовесов. Создается впечатление, что в России складывается специфическое подобие президентского правления, при котором Президент является верховным правителем с конституционными полномочиями. Не совсем понятен смысл конституционных формулировок о Президенте РФ как «гаранте Конституции, прав и свобод человека», его обязанностях «принимать меры по охране суверенитета РФ», обеспечивать «согласование, функционирование и взаимодействие органов государственной власти», определять «основные направления внутренней и внешней политики» и др. Широкое толкование данных положений Конституции может повлечь оправдание любых действий Президента в процессе исполнения им своих полномочий. Это фактически подтверждает, например, А.А. Котенков. Он отмечает, что «Президент гарант Конституции, причем это конституционное полномочие не ограничивается каким-то исчерпывающим перечнем полномочии главы государства». В нынешних условиях нельзя говорить о Президенте РФ как об арбитре в спорах между властями, так как он постоянно вторгается в сферу деятельности исполнительной власти, вплоть до принятия на себя руководства ею, ответственности за ее деятельность (например, частая смена Президентом РФ Б.Н. Ельциным министров без всякого согласования с Председателем Правительства, не говоря уже об учете мнения Государственной думы, и т.д.). Тем самым, можно даже сделать вывод, что фактически в нашей Конституции механизм организации и функционирования власти в части определения статуса главы государства не в полной мере соответствует содержанию принципа разделения властей. Вследствие этого хотелось бы показать основные позиции, определяющие фактический статус Президента в системе государственной власти. 150 |
парламентская, ни смешанная республики не являются изначально «плохими» или «хорошими». Одна и та же институциональная структура может проявляться по-разному. Весь вопрос в том, сбалансированы ли в рамках ее разновидности властные полномочия и сколь удачно она (разновидность) «накладывается» на конкретную политическую ситуацию в той или иной стране». В этой связи нам бы хотелось показать свой взгляд на взаимоотношения властных институтов в РФ с точки зрения их соответствия определенным нами ранее наиважнейшим признакам парламентаризма. Начнем с принципа разделения властей обязательного атрибута каждого демократического государства. Данный принцип занимает ведущее положение среди основ конституционного строя современной России. Статья 10 Конституции провозглашает, что государственная власть в Российской Федерации осуществляется на основе ее разделения на законодательную, исполнительную и судебную. Органы законодательной, исполнительной и судебной власти самостоятельны. Статья 94 относит к законодательной власти на федеральном уровне Федеральное Собрание Парламент России. Согласно ст. 110 Конституции исполнительную власть осуществляет Правительство РФ. Президент РФ провозглашается главой государства и не относится ни к одной ветви власти. Именно в этом просматривается одна из существенных коллизий российского Основного закона. Президент РФ имеет реальные определяющие полномочия в области осуществления государственной власти, многие из них носят исполнительский характер. Но он искусственно выводится за пределы системы сдержек и противовесов. Создается впечатление, что в России складывается специфическое подобие президентского правления, при котором Президент является верховным правителем с конституционными полномочиями. Не совсем понятен смысл конституционных формулировок о Президенте РФ как «гаранте Конституции, прав и свобод человека», его обязанностях «принимать меры по охране суверенитета РФ», обеспечивать m ВарламоваН.В. Игры с парламентаризмом. // Конституционное право: восточно-европейское обозрение. 1999. -№ 3. С.176. 142 «согласование, функционирование и взаимодействие органов государственной власти», определять «основные направления внутренней и внешней политики» и др. Широкое толкование данных положений Конституции может повлечь оправдание любых действий Президента в процессе исполнения им своих полномочий. Это фактически подтверждает, например, А.А. Котенков полномочный представитель Президента РФ в Государственной Думе Федерального Собрания РФ. Он отмечает, что «Президент гарант Конституции, причем это конституционное полномочие не ограничивается 173 каким-то исчерпывающим перечнем полномочий главы государства». В нынешних условиях нельзя говорить о Президенте РФ как об арбитре в спорах между властями, так как он постоянно вторгается в сферу деятельности исполнительной власти, вплоть до принятия на себя руководства ею, ответственности за ее деятельность (например, частая смена Президентом Б.Н. Ельциным министров без всякого согласования с Председателем Правительства, не говоря уже об учете мнения Государственной Думы, и т.д.). Тем самым, можно даже сделать вывод, что, фактически, в нашей Конституции механизм организации и функционирования власти в части определения статуса главы государства не в полной мере соответствует содержанию принципа разделения властей. Вследствие этого хотелось бы показать основные позиции, определяющие фактический статус Президента в системе государственной власти. В настоящее время наиболее популярна точка зрения, что конституционноправовая фигура Президента РФ это институт исполнительной власти. Исходя из этого, утверждается, что государственная власть в России осуществляется на основе такого ее разделения на законодательную и исполнительную ветви, при котором исполнительную власть осуществляют Президент РФ и Правительство РФ. Однако и здесь приверженцы данной позиции подчеркивают в качестве 172Конституция Российской Федерации. 1993. тт™« 173Котенков А А Актуальные проблемы взаимоотношений Президента РФ и Г гсуда^таоиД ум ь J Z Z Z o o Z Z , РФ . законодательно» нродассе. // Госдарегео » "Р»° >«*■'№ 10 ' С |