|
Руководящие начала не предусматривали в качестве самостоятельного такой вид прикосновенности как недонесение о готовящемся или совершенном преступлении. Ответственность за недонесение как за самостоятельное преступление наступала в данный период вероятнее всего на основании первых декретов советской власти, предусматривающих ответственность за недоносительство и укрывательство преступлений, которые не были отменены и не утратили своей юридической силы после принятия Руководящих начал. Вместе с тем, как представляется, в ряде случаев закон допускал возможность оценки недонесения как попустительства. Таким образом, широко трактуя содержание пособничества, Руководящие начала фактически отказались от института прикосновенности к преступлению как специфического и самостоятельного. Это, безусловно, не способствовало его наиболее эффективной реализации и не отвечало задачам индивидуализации наказания в соответствии с содеянным. В последующие годы издавался ряд законодательных актов, предусматривающих ответственность за прикосновенность к преступлению. Так, Декрет СНК РСФСР от 29 января 1920 г. «О порядке всеобщей трудовой повинности»1, устанавливая уголовную ответственность за укрывательство виновных в уклонении от трудовой повинности, отделял, вопреки Руководящим началам 1919 г., укрывательство от пособничества. Нормы закона, устанавливающие ответственность за попустительство, вырабатывались и в связи с борьбой с должностными преступлениями. Например, в Декрете ВЦИК и СНК РСФСР от 1 июня 1921 г. особо подчеркивалась ответственность должностных лиц, виновных в прямом или косвенном участии в хищении государственного имущества. Декрет различал прямое участие должностных лиц в хищениях, пособничество и умышленное невоспрепятствование хищениям. 1Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР. 1917-1952 гг. М., 1953. С. 42. |
собничеству лишь заранее обещанное укрывательство1 . Судебная же практика оценивалакак пособничествотолько сам фактукрывательства. Руководящие начала не предусматривали в качестве самостоятельного такой вид прикосновенности как недонесение о готовящемся или совершенном преступлении. Его отсутствие в тексте закона дало в теории уголовного права повод, с одной стороны, к утверждению, что Руководящие начала, якобы, вообще отказались от принципа наказуемости недонесения. С другой что решение вопроса об ответственности за несообщение Начала связывают с понятием попустительства. Так, Г.И. Баймурзин писал: «Понимая под попустительством невоспрепятствование преступлению, Руководящие начала включали в эту статью наряду с попустительством в собственном смысле слова, т.е. неоказанием непосредственного противодействия совершающемуся преступлению, и случаи несообщения в органы власти об известном лицу готовящемся преступлении. Следовательно, этотвиднедонесения сливался с понятиемпопустительства»2. Ответственность за недонесение как за самостоятельное преступление наступала в данный период вероятнее всего на основании вышеназванных декретов, которые не были отменены и не утратили своей юридической силы после принятия Руководящих начал. Вместе с тем, как представляется, в ряде случаев закондопускал возможностьоценки недонесения как попустительства. Таким образом, широко трактуя содержание пособничества, Руководящие начала фактически отказались от института прикосновенности к преступлению как специфического и самостоятельного. Эго, безусловно, не способствовало его наиболее эффективной реализации и не отвечало задачам индивидуализации наказания всоответствии с содеянным. 1См., например: Бушуев И.А. Ответственность за укрывательство преступлений и недоносительство. М., 1965. С. 9. 2Баймурзин Г.И. Ответственность за прикосновенность к преступлению по сов. уголовному праву. М., 1966. С.12 В последующие годы издавался ряд законодательных актов, предусматривающих ответственность за прикосновенность к преступлению. Так, Декрет СНК РСФСР от 29 января 1920г. «О порядке всеобщей трудовой повинности», устанавливая ответственность за укрывательство виновных в уклонении от трудовой повинности, отделял, вопреки Руководящим началам 1919г., укрывательство от пособничества. Нормы закона, устанавливающие ответственность за попустительство, вырабатывались и в связи с борьбой с должностными преступлениями. Например, в декрете ВЦИК и СНК РСФСР от 1июня 1921г., особо подчеркивалась ответственность должностных лиц, виновных в прямом или косвенном участии в хищениях государственного имущества. Декрет различал прямое участие должностных лиц в хищениях, пособничество и умышленное невоспрепятствование хищениям. Следует отметить, что указанный декрет, также в отступление от позиции Руководящих начал, рассматривал попустительство не как разновидность пособничества, а как самостоятельноедолжностное преступление. Таким образом, законодательные акты первых лет советской власти, предусматривая ответственность за преступное попустительство либо отдельные его виды, не проводили последовательной линии в вопросе разграничения прикосновенности к преступлению и соучастия в преступлении, в результате чего прикосновенность как бы «сливалась» с пособничеством. Отсутствовал в законодательстве этого периода и дифференцированный подход к определению ответственности соучастников и прикосновенных к преступлению лиц в зависидеятельности. Конечно, в своей практической деятельности органы правосудия учитывали различную степень опасности действий причастных к преступлению лиц, хотя, как отмечают исследователи, не всегда придавали одинаковое значение РО С С И Й С К А Я |