|
Отношение к ряду предлагаемых изменений законодательства об укрывательстве было неоднозначно на протяжении десятилетий. Причем наиболее дискуссионными были и остаются вопросы об определении круга преступлений, укрывательство которых следует наказывать в уголовном порядке, о субъективной стороне укрывательства, его квалифицированных видах. Например, неоднозначно относятся авторы учебной и научной литературы к правовой оценке интеллектуального содействия сокрытию преступления. Высказываются мнения о том, что по смыслу закона ответственность по ст. 316 УК наступает лишь в случае физического укрывательства преступления или преступника. Так называемое интеллектуальное сокрытие, по утверждению сторонников этой точки зрения, не охватывается составом рассматриваемого преступления1. Отдельные авторы полагают, что оно может быть наказуемо 2 как самостоятельное преступление . Эта позиция вызывает сомнения, поскольку интеллектуальное сокрытие, во-первых, не менее опасно, чем физическое, и, во-вторых, наказание за него, предусмотренное другими статьями (на что ссылается Л.В. Иногамова-Хегай), не всегда объективно, т.е. нередко не соответствует степени тяжести укрывательства. Предпочтительнее, по нашему мнению, противоположные точки зрения, в частности, С.С. Кузьминой, утверждающей, что укрывательство может выразиться не только в физических действиях, но и в интеллектуальном содействии сокрытию преступления путем дачи заведомо ложных показаний, осуществления ложного доноса. Цель при этом, как отмечает она, отвести подозрение от лица, действительно совершившего преступление. По ее мнению, которое нам представляется более обстоятельным, если дача заведомо ложного показания ' Комментарий к УК РФ. Расширенный уголовно-правовой анализ с материалами сулебмо-следственной практики / Под общ.ред. В.В. Мозякова, М., 2002. С. 225; Российское уголовное праио. Особенная часть / Под ред. А.И. Рарога. М., 2003. С. 777; Гелашвили B.C. Указ.соч. С. 150; Чучаев А.И. Укат.соч. С. 76. 2Уголовное право. Часть Общая и часть Особенная / Под общ. Ред. Л.Д. Гаухмана. М., 1999. С. 173; Уголовное право РФ: В 2 т. / Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай. М., 2002. Т.2. С. 375. |
общество, без которого и единичный человек не может жить и совершенствоваться, подвергалось опасности разрушения. Такое равнодушие было бы явным признаком нравственнойсмерти»1. Следовательно, было бы вполне логичным и обоснованным не освобождать от уголовной ответственности виновных в укрывательстве близких родственников или супруга в случаях: а) если укрывательство они совершают, руководствуясь не родственными чувствами, а корыстными; б) если совершенное близким лицом преступление связано с посягательством на жизнь либо совершено в отношении малолетнего или с его использованием; в) если укрываемое лицо совершаетновоепреступление. Отношение к ряду предлагаемых изменений законодательства об укрывательстве было неоднозначным на протяжении десятилетий. Причем наиболее дискуссионными были и остаются вопросы об определении круга преступлений, укрывательство которых следует наказывать в уголовном порядке, о субъективной сторонеукрывательства, егоквалифицированных видах. Например, неоднозначноотносятся авторыучебной и научнойлитературы к правовой оценке интеллектуального содействия сокрытию преступления. ВыРФ наступает лишь в случае физического укрывательства преступления или преступника. Так называемое интеллектуальное сокрытие, по утверждению сторонников этой точки зрения, не охватывается составом рассматриваемого преступления2. В отдельных случаях, полагает, например, Н.Г. Радунцева, оно может бытьнаказуемо каксамостоятельное преступление3. Эта позиция вызывает сомнения, поскольку интеллектуальное сокрытие, во-первых, не менее опасно, чем физическое, и, во-вторых, наказание за 1Соловьев В. Нравственность иправо. Собр. соч. Спб., Т. 7. С. 385 2См.: Уголовное правоРоссии. Особенная часть: Учебник / Подред. А. И. Рарога. С. 409; Гелашвили B.C. Указ. раб. С.150; Чучаев А.И. Преступления против правосудия. Ульяновск, 1997. С.76. 3РадунцеваН.Г. Указ. раб. С.181 него, предусмотренное другими статьями (на что ссылается Н.Г. Радунцева), не всегда объективно, т.е. нередко не соответствует степени тяжести укрываПредпочтительнее, по нашему мнению, противоположные точки зрения, в частности С.С. Кузьминой, утверждающей, что укрывательство может выразиться не только в физических действиях, но и в интеллектуальном содействии сокрытию преступления путем дачи заведомо ложных показаний, осуществления ложного доноса. Цель при этом, как отмечает она, отвести подозрение от лица, действительно совершившего преступление. По ее мнению, которое нам представляется более обстоятельным, если дача заведомо ложного показания осуществляется с целью выгораживания преступника или сокрытия преступления, то имеет местоукрывательство1. Однако И.А. Бушуев, признавая особым способом укрывательства заведомо ложный донос, а особым видом укрывательства преступника заведомо ложные показания с целью создать ему алиби, тем не менее считал необходимым квалифицироватьэтоне какукрывательство, а как заведомоложныйдонос, заведомо ложные показания2. В ряде теоретических исследований (И.С. Власов, И.М. Тяжкова и др.) акцент делается натом, что в таких случаяхречь идет не о совпадении преступлений, а об идеальной совокупности одного из преступлений (ложного доноса или лжесвидетельства) и укрывательства3. Такое многообразие точек зрения, различная судебная практика требуют ответа. Очевидно, что совокупности преступлений здесь нет, а имеет место конкуренция норм. В ином случае это повлечет лишь искусственное уве1Кузьмина С.С. Лжесвидетельство. Дис... канд. юрид. наук. Спб., 1991. С.95-96 2См.: Бушуев И.А. Ответственность за укрывательство преступлений и недоносительство. С. 80-81. 3См.: Власов И.С. Преступления против социалистического правосудия. Дис... канд. юрид. наук. М., 1964. С.281; Комментарий к УК РФ. С.668; Уголовное правоРоссии. Особенная часть: Учебник/ Подред. А. И. Рарога. С.409. |