46 х * постмодернизмом каю идеологией и культурным феноменом и интерпретацией* ► ^ ► # к ' 1 постмодернистских идей как новой философской эпистемологическойл * 9 программы. Из сферы философского рассмотрения фактически пропало ■ N креативное измерение проблемы реальности: Как.точно отмечает И.Т. Касавин, » * «всякое творческое познание рождает виртуальные: миры, создает предпосылки •ч * * > * создания и существования культурных объектов вообще: Современный интерес * ' ' й л , 1 к виртуалистике имеет очевидную теоретико-познавательную природу, поскольку связан с методами? расширения горизонта сознания; использование которых является предпосылкой порождения# всякого объекта культуры»1 л ч Теснейшая связь творчества' и познавательной деятельности имеет значение нег и только для? эпистемологических исследований;, призванных более полно* *ч ■ (■ ^ отразить,процесс познания;, но и для собственно? философского осмысления, иф + ч решенияпроблемы-; реальности; И1Т. Касавин; говорит, что «то;, как; человек л т л п •* * * * ч ✓ ■ ►* •• может и хочет понимать собственный мир; выявляется через перемещение ’ ( А . . \ понимания в чужое; не на пути рефлексии, но прямо в опыте понимания через образование пространства игры собственного мира в чужом, присутствие чужого мира в своем и приобретение выраженным миром значимости»2. Современная философия пришла не только к проблеме ' * «сложносочиненности» реальности, но и к необходимости решения проблемы критериев соответствияшли несоответствия дискурсивных описаний различных типов реальности, а также их возможного согласования. Признание этого*факта влечет за собой неизбежную трансформацию; как проблемного поля; так иV 1 4 методологических парадигм; Фокус познавательного интереса смещается вФ г сторону решения проблем согласования критериев истинности концептуальных< * г л л построений; применительно к, различным «срезам» реальности: Противоречие этих проблем, скрывающихся в самом их существе, проявляется в каждом из ее Касавин И.Т. Традиции и интерпретации; Фрагменты исторической эпистемологии. СПб., 2000. С. 21. 2 Там же. С. 22. А |
158 мира. Кстати, отчасти такой подход был реализован в рамках аналитической Л1Л традиции в связи с формированием философии «обыденного языка» . • Однако не менее плодотворным представляется обращение, в первую очередь, к исконно философским проблемам познания, понимаемого во всей полноте его содержания, оснований и предпосылок. На наш взгляд, острота проблемы реальности в дискурсе современной философии во многом связана с «непрочитанностью» и вследствие этого нереализованностью проекта включения гуманитарного познания в структуру эпистемологии и создания «новой эпистемологии», органически вписанной в философию культуры, берущего свое начало в неокантианстве. ♦ Именно поэтому фактически из сферы философского рассмотрения «исчезло» креативное измерение проблемы реальности. Как точно отмечает И.Т. Касавин: «...всякое творческое познание рождает виртуальные миры, создает предпосылки создания и существования культурных объектов вообще. Современный интерес к виртуалистике имеет очевидную теоретикопознавательную природу, поскольку связан с методами расширения горизонта сознания, использование которых является предпосылкой порождения всякого объекта культуры»220. Теснейшая связь творчества и познавательной деятельности имеет значение не только для эпистемологических исследований, призванных более полно отразить процесс познания, но и для собственно философского осмысления и решения проблемы реальности. Таким образом, исследование проблемы реальности приводит нас к выводу о том, что предмет гуманитарного исследования носит креативный характер и представляет собой, с одной стороны, возможный мир, находящий свое выражение в интерпретационной деятельности ученого, а с другой, предполагает корреляцию, вписывание в мир «наук о духе», включающий в ^ 219См, например: Пассмор Дж. Современные философы / Дж. Пассмор. М .: Идея-Пресс, 2002.-С . 13-61. 220 Касавин И.Т. Традиции и интерпретации: Фрагменты исторической эпистемологии / И.Т. Касавин. М .; СПб.: Изд-во РХГИ, 2000. С.21. себя результаты предшествующей познавательной деятельности. Идея не неизменных миров, представляющих собой непересекающиеся альтернативы, но миров творческих, подвижных, переходящих друг в друга является новаторской только на первый взгляд. Ученый, занимающийся проблемами психологии творчества, когнитивистики, лингвистическими и литературоведческими исследованиями, легко поймет, о чем идет речь. Конституирование новой предметности гуманитарного исследования, с одной стороны, обусловлено внутренней логикой развития науки, но, с другой, не в меньшей степени органически связано с социокультурной ситуацией, потребностями меняющего мира «второй природы». Принципиальная креативность предмета гуманитарного исследования органически связана с ограниченностью творческого посыла пред-посылками и горизонтом пред-понимания. В пространстве между «вызовом эпохи», новыми культурными реалиями, и нерешенностью внутринаучных проблем, иначе говоря, между «внешним социокультурным контекстом» и имманентностью хода развития гуманитарной мысли и располагается свобода творчества объектов и предметов гуманитарных наук, тесно связанная и с методологическими парадигмами и исследовательскими программами. Современная философия и гуманитарные науки, двигаясь, в определенном смысле, «параллельными курсами», пришли не только к проблеме «сложносочиненности» реальности, но и к необходимости решения проблемы критериев соответствия / несоответствия дискурсивных описаний различных типов реальности, а также их возможного согласования. Граница сотворенное / познаваемое / познанное становится диффузной, подвижной, мимикрирующей и в научном, и в философском дискурсе. Признание этого факта, по нашему мнению, влечет за собой неизбежную трансформацию как проблемного поля, так и методологических парадигм. Фокус познавательного интереса смещается в сторону решения проблем согласования критериев истинности / правильности / соответствия |