|
36 общества, социальное образование, предназначенное для решения данной жизненной ситуации, которое на публичном основании властно устанавливает возмездие. Под другим углом зрения рассматривал этот феномен В.К. Гарданов, понимавший его как «древнейшую форму права, нормы которого зафиксированы в обычаях, передающихся по устной традиции из поколения в поколение. Располагая обширным материалом, он аргументировано утверждал, что при наличии писаных законов адат может в той или иной мере или быть включенным в состав этих законов, или существовать как самостоятельный элемент права, наряду с законом, может также иметь место и то и другое»38. Таким образом, В.К. Гарданов рассматривал адат как продукт ранней цивилизации северокавказских этносов, идентифицировал его как типизированную модель для последующих решений конкретных жизненных ситуаций. Однако более важной представляется идея о возможности интеграции адата в другую систему права или параллельного существования с ней. Не менее привлекательной и обоснованной выглядит точка зрения А.И. Першица, выступающего с позиций нормативной этнографии и считающего обычное право на Кавказе совокупностью юридических обычаев, которые были санкционированы государством. В русле юридической этнологии в качестве формирующих начал обычного права он выделяет этничность, связанность с религиозными представлениями и ритуалами, публичность39. Действительно, нормы адата на Северном Кавказе сохраняют достаточно мощный потенциал, проявляющий себя наряду, а иногда и в противовес нормативно-правовым актам государства. Представляется правильной точка зрения Д.Ю. Шапсугова, утверждающего, что обычное право естественный этап в формировании права любого народа, в процессах динамики которого оно превращается в центральное ядро правовой системы и обеспечивает 38 Гарданов В.К. Материалы по обычному праву кабардинцев. Первая половина XIX в. Нальчик, 1956. С.4 39 Першщ А.И. Проблемы нормативной этнографии //Исследования по общей этнографии. М., 1979. |
106 применить адаты, то он исходил из их описаний в сборниках, трудах, написанных европейским автором, который не всегда видел и понимал традиционные юридические понятия и правила во всей их сложности. Аналогичное явление отмечает Рене Давид в отношении англичан к индусскому праву97 98. Нетрудно заметить, что российские исследователи проблемы адата пытались идентифицировать его согласно господствовавшим в разное время правовым теориям и юридическим концепциям. Одно из первых определений адата, как специфической разновидности обычного права, сформулировал А.М. Ладыженский, длительное время изучавший этиоправовые традиции на Северном Кавказе. По его мнению, «под обычным правом надо понимать совокупность правил внешнего поведения, которые 1) рассматриваются членами социального объединения как обязательные: а) на основании ли непосредственно влияющих условий общественной жизни или б) на основании какого-либо общественного авторитета; 2) исполняются членами данного общества, а если их нарушают, то против этого борются, 98 систематически применяя против правонарушителей репрессивные меры» . Фактически А.М. Ладыженский осмысливал адат как особый институт общества, социальное образование, предназначенное для решения данной жизненной ситуации, которое на публичном основании властно устанавливает возмездие. Под другим углом зрения рассматривал этот феномен В.К. Гарданов, понимавший его как «древнейшую форму права, нормы которого зафиксированы в обычаях, передающихся по устной традиции из поколения в поколение. Располагая обширным материалом, он аргументировано утверждал, что при наличии писаных законов адат может в той или иной мере или быть включенным в состав этих законов, или существовать как 97 Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности. М., 1999. С.337. 98 Ладыженский А М. Методы этнологического изучения права // Этнографическое обозрение. 1995. №4. С.4 107 самостоятельный элемент права, наряду с законом, может также иметь место и то и другое»99. Таким образом, В.К. Гарданов рассматривал адат как продукт ранней цивилизации северокавказских этносов, идентифицировал его как типизированную модель для последующих решений конкретных жизненных ситуаций. Однако более важной представляется идея о возможности интеграции адата в другую систему права или параллельного существования с ней. Не менее привлекательной и обоснованной выглядит точка зрения А.И. Першица, выступающего с позиций нормативной этнографии и считающего обычное право на Кавказе совокупностью юридических обычаев, которые были санкционированы государством. В русле юридической этнологии в качестве формирующих начал обычного права он выделяет этничность, связанность с религиозными представлениями и ритуалами, публичность100. Действительно, нормы адата на Северном Кавказе сохраняют достаточно мощный потенциал, проявляющий себя наряду, а иногда и в противовес нормативно-правовым актам государства. Представляется правильной точка зрения Д.Ю. Шапсугова, утверждающего, что обычное право естественный этап в формировании права любого народа, в процессах динамики которого оно превращается в центральное ядро правовой системы и обеспечивает преемственность в правовом развитии общества, необходимую для его стабильности101. В этом плане северокавказскому адату свойственны такие эндогенные признаки, как неотторгаемость от своего субъекта (народа, сообщества), позитивный консерватизм и двойная обязательность, обусловленная опорой на личную культуру и высший 99 Гарданов В.К. Материалы по обычному праву кабардинцев. Первая половина XIX в. Нальчик, 1956. С.4 т Першнц А.И. Проблемы нормативной этнографии // Исследования по общей этнографии. М., 1979. 101 Шапсугов Д.Ю. Обычное право и его роль в правовом развитии общества / Обычное право в России: проблемы теории, истории и практики. — Ростов-на-Дону, 1999. С. 251. |