Проверяемый текст
Манкиева Хадишт Мухтаровна. Генезис правовой культуры народов Северного Кавказа (Диссертация 2006)
[стр. 92]

92 прослеживается упрощение шариата, поверхностное усвоение его особенностей как социально-нормативной системы, незнание закономерностей его действия и соотношения с позитивным правом.
Именно в подходах к определению соотношения шариата с законодательством допускается типичная ошибка.
Она порождена смешением двух принципиально разных понятий, определяемых Л.Р.
Сюкияйненом как «следование шариату» и «претворение
шариата»112 *.
Первое осмысливается как подчинение своего поведения его предписанием, а второе в мусульманском мире предполагает включение положений шариата в государственную правовую систему.
Шариат и позитивное право несхожие системы социально-нормативного регулирования.
Профилирующей чертой шариата является универсализм, это, как уже отмечалось, широкий комплекс религиозно-культовых предписаний и правил светских взаимоотношений людей.
В позитивном же праве нормы поведения специально создаются (или признаются) людьми и властью, утверждаются в общественной жизни в качестве постоянного и непререкаемого императивного критерия для обязательного поведения, и в идеале получают внешнее выражение в виде законов, иных
источников1ь.
Для шариата религиозно-культовые предписания неотъемлемый и важнейший компонент его нормативной стороны, а для закона это неправовая
область114.
Постулаты ислама исходят из того, что шариат творение Аллаха.
Поэтому за подчинение ему мусульмане ответственны прежде всего перед ним, а не властями.
Позитивному праву присущи признаки общеобязательной нормативности и государственной обеспеченности, оно имеет поддержку самой мощной социальной силы государственной власти.
Между адатом, шариатом и современным позитивным правом
существует противоречие, которое носит объективный и неустранимый характер.
Оно имеет место на протяжении всего исторического процесса взаимодействия 1.2 Сюкияйнсн Л.Р.
Найдется ли шариату место в российской правовой системе / Ислам на постсоветском пространстве.
М., 2001.
С.

33.

1.3 Алексеев С.С.
Право.
Опыт комплексного исследования.
М., 1999.
С.
32.
1.4 Сюкияйнен Л.Р.
Найдется ли шариату' место в российской правовой системе / Ислам на постсоветском пространстве.
М., 2001.

С.34.
[стр. 138]

императивный характер, стороны могут обсуждать его, договариваться относительно ее применения.
Таким образом, для этнического мусульманина Северном Кавказе естественна множественность нормативных способов разрешения конфликтов.
Логическим продолжением юридического плюрализма в мусульманском сообществе является плюрализм судебный.
Если умма ориентируется на применение своего права шариата, то она должно располагать органами, способными его санкционировать.
Так как неформальное шариатское правосудие осуществляется параллельно с государственной судебной системой, речь идет о внегосударственном судебном плюрализме.
В специальной литературе отчасти рассмотрены ингушский, чеченский и дагестанский варианты этой квазиправовой и квазисудебной системы.
Однако Л.Р.
Сюкияйнен убежден в том, что модификации этой модели охватывают и другие регионы Северного Кавказа, где сохраняется авторитет адата, переплетающегося с шариатом140.
Современная государственная власть не рассматривает шариатскую «квазиправовую автономию» как соперника, и, по сути, не препятствует ей, игнорируя в своей системе позитивного права, не поощряя, и в то же время не запрещая ее.
В рамках неформальной, альтернативной шариатской юстиции рассматриваются, как правило, вопросы и дела персонального статуса.
Считается, что таким способом можно с большей эффективностью и с меньшими затратами урегулировать значительное число конфликтов.
В этом смысле есть основания утверждать скорее об альтернативных процедурах, чем об альтернативной юстиции.
Действительно, среди мусульман вопросы личного статуса решаются по признаку религиозной принадлежности.
Закон соблюдается в той мере, в какой он не сталкивается с шариатом.
Здесь прослеживается упрощение шариата, поверхностное усвоение его 140 Сюкияйнен Л.Р.
Найдется ли шариату место в российской правовой системе / Ислам на постсоветском пространстве.
Мм 2001.
С.

32.
138

[стр.,139]

139 особенностей как социально-нормативной системы, незнание закономерностей его действия и соотношения с позитивным правом.
Именно в подходах к определению соотношения шариата с законодательством допускается типичная ошибка.
Она порождена смешением двух принципиально разных понятий, определяемых Л.Р.
Сюкияйненом как «следование шариату» и «претворение
шариата»141.
Первое осмысливается как подчинение своего поведения его предписанием, а второе в мусульманском мире предполагает включение положений шариата в государственную правовую систему.
Шариат и позитивное право несхожие системы социально-нормативного регулирования.
Профилирующей чертой шариата является универсализм, это, как уже отмечалось, широкий комплекс религиозно-культовых предписаний и правил светских взаимоотношений людей.
В позитивном же праве нормы поведения специально создаются (или признаются) людьми и властью, утверждаются в общественной жизни в качестве постоянного и непререкаемого императивного критерия для обязательного поведения, и в идеале получают внешнее выражение в виде законов, иных
источников142.
Для шариата религиозно-культовые предписания неотъемлемый и важнейший компонент его нормативной стороны, а для закона это неправовая
область143.
Постулаты ислама исходят из того, что шариат творение Аллаха.
Поэтому за подчинение ему мусульмане ответственны прежде всего перед ним, а не властями.
Позитивному праву присущи признаки общеобязательной нормативности и государственной обеспеченности, оно имеет поддержку самой мощной социальной силы государственной власти.
Между адатом, шариатом и современным позитивным правом
сущест141 Сюкияйнен Л.Р.
Найдется ли шариату место в российской правовой системе / Ислам на постсоветском пространстве.
М., 2001.
С.
33.

142 Алексеев С.С.
Право.
Опыт комплексного исследования.
М., 1999.
С.
32.
143 Сюкияйнен Л.Р.
Найдется ли шариату место в российской правовой системе / Ислам на постсоветском пространстве.
М., 2001.
С.34.


[стр.,179]

179 184.
Сюкияйнен Л.Р.
Шариат и мусульманско-правовая культура.
М., 1997.
185.
Сюкияйнен Л.Р.
Мусульманско-правовая культура и ее актуальность для России // История ислама в России.
М., 2000.
С.82; 186.
Сюкияйнен Л.Р.
Найдется ли шариату место в российской правовой системе / Ислам на постсоветском пространстве.
М., 2001.

Сюкияйнен
Л.Р.
Мусульманское право: вопросы теории и практики.
М., 1986.
187.
Тагиров-Шайдаева Г.М.
Исламская мораль: иллюзии и реальность.
Махачкала.
1990.
188.
Тавадов Г.Т.
Этнология.
М., 2002.
С.
70.
189.
Теоретическая и прикладная социальная психология /Отв.
ред.
А.К Уледов.М.: Изд-во «Мысль», 1988.
190.
Теория государства и права / Под ред.
Н.И.
Матузова и А.В.
Малько.
2-е изд., перераб.
И доп.
М.: Юрист, 2000.
191.
Теория государства и права /Под ред.
В.М.
Корельского и В.Д.
Перевалова.
М.
Издательство НОРМА, 2000.
192.
Трансформация экономических институтов в постсоветской России / Под ред.
Р.М.
Нуреева.
М..
2000.
193.
Усманов М.Н.
К вопросу об общественном строе вайнахов (Письмо 1657года царю Алексею Михайловичу) // Советская этнография.
1978.
№6.
194.
Фадеев А.В.
Россия и Кавказ второй трети XIX в.
М., 1960.
195.
Филатов СБ., Лукин Р.О.
Северный Кавказ: горские народы в поисках религиозной идентичности //Религия и общество.
Очерки религиозной жизни современной России.
М.-СПб., 2002.
196.
Филиппова М.И.
Общественные функции ислама в современном американском исламоведении.
М., 1989.
197.
Харитонов А.Н.
Государственный контроль над преступностью //Автореф.
дис.
докт.
юрид.
наук.
Нижний Новгород 1997.

[Back]