Проверяемый текст
Толстая Наталья Евгеньевна. Феномен гуманистического сознания в контексте культурно-исторических типов мировоззрения (Диссертация 2002)
[стр. 56]

ной упор был сделан на обеспечение социальных потребностей населения.
В результате, приблизительно к середине 80-х годов, наряду с значительными достижениями в области социального обеспечения населения (рост темпов расходов на здравоохранение, социальных пособий, образование и культуру, социальное строительство) в Европе наблюдается общий спад экономики, рост государственного долга.
На фоне этого возрождается ностальгия по «классическому либерализму», критика социалистических
доктрин, нарастает убежденность в том, что концепция «государства всеобщего благоденствия» не оправдала себя66.
Многие государства Западной Европы вновь «переориентируют» себя, и от политики прямого государственного вмешательства и государственного предпринимательства переходят к политике ослабления государственного контроля в экономической сфере.
За счет существенных сокращений расходов на социальное обеспечение, «урезая» завоевания трудящихся, практикуя тактику децентрализации, государства Западной Европы вновь достигают экономической стабильности и сокращения государственного долга.
Вновь мы наблюдаем крен в сторону либерализма, новый виток либерального Ренессанса.
В 1992 году на выборах в США побеждает демократическая партия, близка по взглядам к либералам.
Президент Франции Миттеран меняет политический курс, выступая за децентрализованную экономику.
Приблизительно в
эго же время, в Великобритании к власти приходят лейбористы.
Добиваются своего представительства в законодательных органах либеральные партии в Дании, Исландии, Швейцарии, Финляндии, Италии, Бразилии, Германии.
В пределах Бенилюкса также
66 См.: Патап М., Ье ПЬегайзте сопатрогат.
Рапз, 1988.
56
[стр. 303]

303 вывод либеральных мыслителей: высшей степени политической свободы общество может достичь только при капитализме248.
В последней трети XX века общественно-политическая практика Западной Европы характеризуется постоянной сменой ориентаций.
I Годобное «шараханье» из стороны в сторону обуславливается, на наш взгляд, сменой приоритетов: экономических на социальные и наоборот.
К 70-м годам, благодаря либеральным принципам, Европа добилась существенных экономических результатов, и встал вопрос о смене приоритетов в области социальной политики.
В эти годы начинает вступать в силу кейнсианская модель общественного развития, более известная под именем концепции «государства всеобщего благоденствия».
Для нес характерны: признание необходимости внедрения в жизни смешанной экономики, сочетание частного сектора с государственным, признание права государства вмешиваться в экономическую и социальную жизнь общества.
В кейсианской модели общественно-политического развития основной упор был сделан на обеспечение социальных потребностей населения.
В результате приблизительно к середине 80-х годов наряду с значительными достижениями в области социального обеспечения населения (рост темпов расходов на здравоохранение, социальных пособий, образование и культуру, социальное строительство) в Европе наблюдается общий спад экономики, рост государственного долга.
На фоне этого возрождается ностальгия по «классическому либерализму», критика социалистических
Ках мы уже подчеркивали, утверждения о первичности экономической свободы предпосылают либерализму сомнительный аксиологический оттенок.
Нс касаясь мировоззренческих и этических сложностей, которые неизбежно возникают при подобной постановке вопроса, обратим лишь внимание на то.
что политическая н социальная свободы теряют в либерализме свой безусловный характер, поскольку становятся непосредственно зависимыми от материально-экономических факторов.
Как нам представляется, обозначенная посылка либеральной теории не подтверждается также историческими реалиями, Афинская демократия, к которой так любил апеллировать классический либерализм, естественно, не могла основываться на капиталистических отношениях.
Тем не менее, уровень социальной и политической свободы был здесь беспрецедентно высоким.
То же самое можно сказать и об общественно-политической ситуации раннего Рима и о феномене Новгородской Республики.
Небезынтересным в этом плане может оказаться и анализ фашистского режима в Германии и Италии.
В этих странах, напротив, мы встречаем бурный рост капиталистических отношений, развитие частного секторе и одновременно чрезвычайную несвободу в социальной и политической жизни ВсС эго говорит о том, что отношения между экономикой и политикой, между свободой экономической и социально-политической складываются не столь механистично, как это представляет себе либеральная теория,

[стр.,304]

доктрин, нарастает убежденность в том, что концепция «государства всеобщего благоденствия» не оправдала себя249.
Многие государства Западной Европы вновь «переориентируют» себя и от политики прямого государственного вмешательства и государственного предпринимательства переходят к политике ослабления государственного контроля в экономической сфере.
За счет существенных сокращений расходов на социальное обеспечение, «урезая» завоевания трудящихся, практикуя тактику децентрализации, государства Западной Европы вновь достигают экономической стабильности и сокращения государственного долга.
Вновь мы наблюдаем крен в сторону либерализма, новый виток либерального Ренессанса.
В 1992 году на выборах в США побеждает демократическая партия, близкая по взглядам к либералам.
Президент Франции Миттеран меняет политический курс, выступая за децентрализованную экономику.
Приблизительно в
это же время в Великобритании к власти приходят лейбористы.
Добиваются своего представительства в законодательных органах либеральные партии в Дании, Исландии, Швейцарии, Финляндии, Италии, Бразилии, Германии.
В пределах Бенилюкса также
происходят сдвиги в общественно-политической жизни либерального характера.
Вновь обостряется полемика вокруг либерализма, и вновь появляется насущная необходимость решения ряда общественно-политических проблем.
Кажется, что либерализм способен решить все назревшие проблемы.
Но всё же часть западноевропейских мыслителей испытывает скепсис к его «классической» форме.
Среди них американский политолог В.
Леонтьев, продолжающий отстаивать позиции «государства всеобщего благоденствия», и, как ни странно, адепт либерализма Карл Поппер.
Последний придерживается этатистской модели социально-политического устройства, полагая, что принцип «Ьа)$$ег Гане» в своей абсолютизированной форме деструктивен.
По его мнению, невмешательство, отстранение государства 24) 304 Сч.: Пашап М., Ье 1Ьега1ите сшшпрогат • Рап*.
1988.

[Back]