|
власть и идеологически обслуживающие ее политологи получили возможность импортировать «готовую» политическую доктрину либерализм. Эта доктрина была призвана, с одной стороны, прийти на смену скомпрометировавший себя коммунистической концепции, а с другой стороны, дополнить антикоммунистическую идеологию постсоветских государств конструктивной модернизационной программой. Сейчас достаточно сложно сказать о том, насколько западники и радикальные либерал-реформаторы отдавали себе отчет в том, что либерализм представляет собой не просто политическую, хозяйственноэкономическую и юридическую основу общественных отношений, но и ценностную, культурно-мировоззренческую, нравственную систему, жестко регламентирующую практическую деятельность людей, их стиль жизни и образ мышления. Остался в стороне и тот неоспоримый факт, что либеральная система ценностей явилась следствием рационалистического миропонимания западноевропейской культуры Нового времени. Таким образом, современная политическая элита, выбирая либеральные ценности, ориентирует Евразию не только на определенный путь политического, экономического или правового развития, но и обрекает ее на глобальный цивилизационный выбор. Речь идет не только об ориентации на демократический режим91, но и о выборе некоторой системы ценностей, идеологии и мировоззрения. 91 Заметим, что либерализм и демократия отнюдь не тождественны и не предполагают друг друга с безусловной необходимостью. Более того, в истории известны многочисленные политические системы нелиберального толка, поддерживающие демократические основы государственности от рабовладельческой демократии Античности и демократической системы Новгородской республики до нелиберальной демократии современной России и вполне демократических режимов в восточных регионах мира. 85 |
226 ные, нравственные, мировоззренческие издержки, которые при такой постановке вопроса неизбежно заявят о себе и, в конце концов, могут свести на нет все экономические и политические завоевания. Принципиальная ставка на западноевропейский политэкономический трафарет, по всей видимости, была обусловлена еще одним немаловажным фактором. Перемещая Россию в геополитическом смысле на Запад, политическая власть и идеологически обслуживающие ее политологи получили возможность импортировать «готовую» политическую доктрину либерализм. Эта доктрина была призвана, с одной стороны, прийти на смену скомпрометировавшей себя коммунистической концепции, а с другой стороны, дополнить антикоммунистическую идеологию постсоветской России конструктивной модернизационной программой. Сейчас достаточно сложно сказать о том, насколько западники и радикальные либерал-реформаторы отдавали себе отчет в том, что либерализм представляет собой не просто политическую, хозяйственноэкономическую и юридическую основу общественных отношений, но и ценностную, культурно-мировоззренческую, нравственную систему, жестко регламентирующую практическую деятельность людей, их стиль жизни и образ мышления. Остался в стороне и тот. на наш взгляд, существенный факт, ч то либеральная система ценностей явилась следствием рационалистического миропонимания западноевропейской культуры Нового времени. Нс только философы и политологи, но и экономисты обратили внимание на то, что «в отличие от рационалистической этики поведения западноевропейца, для которого забота о личном благополучии есть общепризнанная норма поведения, поведение русского человека в значительной степени ориентировано не на получение выгод, выражаемых совокупностью потребительских благ, а на общественное признание, соответствующее общепризнанным нормам. Для российского общественного сознания 154 Панарин А.С. Российская политическая культура на пороге XXI пека И Запал-Россия: культурная традиция и модели повеленияМ.. 1998. С.75 242 или политического деятеля, у которых бы хватило здравого смысла не заявить о своей приверженности либеральным принципам. Но либерализм всё же предстаатяет собой определенную идеологию, систему ценностей, общественно-политическую концепцию, основанную на приоритете экономических отношений, а также на системе правовых норм, регулирующих финансово-экономическую деятельность членов либерального общества. «Частная собственность основа индивидуальной свободы, которая, в свою очередь, рассматривается в качестве необходимого условия самореализации отдельного индивида, выполнения главного предназначения в его жизни»169. Следовательно, либерализм, в своей основе, утверждает монетаристскую систему ценностей, в каком бы завуалированном виде она ни выступала. Монетаризм, в свою очередь, явился следствием рационалистического миропонимания западноевропейской культуры Нового времени. И в этом смысле современная Россия, выбирая либеральные ценности, ориентируется не только на «терпимость в отношении чужого мнения», определенный путь политического, экономическою или правовою развития, но и обрекает себя на глобальный цивилтационныи выбор. Речь идет нс столько об ориентации на демократический режим17", сколько о выборе некоторой системы ценностей, идеологии и мировоззрения. Либеральная конструкция выставляет неоднозначные аксиологические приоритеты. Мы ставим своей целью доказать, что важнейшим рычагом либеральной политики был и остается сегодня монетаризм571. Задуманный в качестве механизма политического воздействия, он приобрел * 171 ш Политическая культура: теории н национальные модели. М., 1994. • С. 85 114 Заметим, что либерализм и демократия отнюдь не тождественны и не предполагают друг дру<а с безусловной необходимостью. Более того, в истории известны многочисленные политические системы нелибералького толка, поддерживающие демократические основы государственности от рабовладельческой демократии Античности и демократической системы Новгородской республики до нелибералыюй демократии современной России и вполне демократических режимов в восточных регионах мира. 171 В ланвом контексте пол «монетаризмом» мы понимаем примат экономических цепкостей кал прочими ценностями человеческого бытия. В этом смысле либерализм не может существовать вне монетаристских убеждений. поскольку предусматривает экономическую свободу в качестве фундаментального условия и таранта свободы политической и духовной. |