|
38 положение правообладателей творческого результата, поскольку практически всегда помимо полулегально работающих непродолжительное время фирм, есть стабильно работающие компании, которые хотя бы не исчезают непосредственно после предъявления к ним исковых требований. По мнению диссертанта правовую защиту реализовать реальнее, если нарушителем права является организация со штатом сотрудников, а не одинокие пираты, которых уличить в нарушении права практически не возможно. Раскрытие принципа исключительности прав интеллектуальной собственности (возможность их нарушения практически любым лицом, независимо от нахождения в договорных отношениях с правобладателем и иных обстоятельств) усугубляется нематериальной, информационной природой объектов прав интеллектуальной собственности, что приводит к трудностям в обнаружении фактов нарушения прав интеллектуальной собственности и соответственно осложнению обеспечения защиты. Реализация защиты личных неимущественных прав, входящих в состав прав интеллектуальной собственности, очень специфична, так как эти права практически никогда не восстановимы. По мнению диссертанта, своеобразие способов их защиты заключается в том, что они имеют характер не * г возмещения ущерба, а замещения ущерба, компенсации дающей вместо нарушенного права нечто иное. Анализируя судебную практику в области правовой защиты интеллектуальной собственности, резюмируется, что судьи осознают специфику подобных прав и обычно применяют «презумпцию морального вреда по отношению к правообладателям». Кроме того, необходимо отметить, что наличие личностного компонента в правах интеллектуальной собственности сказывается на сроках их защиты, так, согласно статье 208 Гражданского кодекса Российской Федерации «на треоования о защите личных неимущественных прав и других нематериальных благ не распространяется исковая давность». Завершая теоретико-правовое исследование понятия системы правовой защиты интеллектуальной собственности диссертант выделяет основные |
возмещения убытков. Ответчик ссылался на то, что приобрел продаваемые им кассеты у третьего лица по договору купли-продажи, что, по его мнению, является основанием для освобождения от ответственности. Торговая фирма не отрицала, что ее действия привели к возникновению у правообладателя убытков. Покупая товар у третьего лица, фирма не проверила наличия у него права на распространение видеокассет, то есть не приняла всех зависящих от нее мер, позволяющих предотвратить нанесение правообладателю убытков вследствие незаконного распространения видеокассет. В связи с этим судом было вынесено решение о конфискации контрафактных экземпляров и взыскании дохода вместо возмещения убытков . Следует заметить, что подобная возможность достаточно существенно улучшает положение правообладателей, поскольку практически всегда помимо полулегально работающих непродолжительное время фирм, есть стабильно работающие компании, которые хотя бы не исчезают непосредственно после предъявления к ним исковых требований. Как указывает А.П. Сергеев, несмотря на разницу "весовых категорий" нарушителя солидной компании, и потерпевшего физического лица, в этом случае крупным фирмам есть что терять, и они, как правило, предпринимают меры по улаживанию спора во внесудебном порядке . Нельзя не согласиться, что с мелкими пиратами "бороться сложнее, чем с гигантскими подпольными синдикатами" . Достаточно сложно, как ни странно, иметь дело с государственными и муниципальными структурами, нарушающими права интеллектуальной собственности. Свои контрафактные действия данные организации оправдывают тем, что в утвержденных им сметах даже не предусмотрена статья щ Обзор практики рассмотрения споров, связанных с применением Закона Российской Федерации "Об авторском праве и смежных правах". Информационное письмо Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 28. 09.1999г. № 47 // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 1999. -№ 1 1 . 2См. Сергеев А.П. Указ. соч. С. 368. Кодачигов В. Пираты измельчали // Коммерсантъ. 2003. № 10. С. 9. 77 на выплату авторского вознаграждения. То есть деятельность многих бюджетных организаций (филармоний, театров, дворцов культуры и т.д.) заранее планируется с расчетом нарушения авторских и смежных прав. При обращении в суд е иском о понуждении нарушителя к заключению с автором (представляющей его организации) авторского договора, как показывает, напримр, практика РАО, суды зачастую занимают по отношению к таким нарушителям сочувствующую позицию, и несмотря на всю кажущуюся бесспорность таких дел, находят способы отклонить требования РАО . •i Существует пример из судебной практики, когда "...суд счел невозможным удовлетворить требование истцов о выплате компенсации по причине неизбежности банкротства ответчика единственного в Новгородской области драматического театра и на этом основании заменил его на возмещение убытков авторам, чьи права были нарушены" . Описанный аспект защиты прав интеллектуальной собственности (возможность их нарушения практически любым лицом, независимо от нахождения в договорных отношениях с правобладателем и иных обстоятельств) усугубляется нематериальной (в первую очередь, информационной) природой объектов прав интеллектуальной собственности. Большинство из них обладают практически неограниченной возможностью размножения и распространения в отрыве от своего материального носителя, в том числе, с измененем формы фиксации. Как правило, это приводит к трудностям в обнаружении фактов нарушения прав интеллектуальной собственности, большому количеству субъектов нарушения, в том числе независимых друг от друга, относительной легкостью совершения нарушений с технологической точки зрения 78 1Например, материалы дел № 1-6-6/341, 2-276/01 и др. по искам РАО в лице инспектора РАО по г. Владимиру Герзеля В.М. в интересах ряда авторов к Центру хоровой музыки г. Владимира в Фрунзенском районном суде г. Владимира // Из материалов представителя РАО по Ульяновской области Гириной Ж.М. 2Ананьева Е. Рассмотрение дел об авторском праве в судебных органах. // Интеллектуальная собственность. Авторское право и.смежные права. 2000. № 4. 4 делает также весьма своеобразными посягательства на них, ведь им нельзя причинить вред в привычном смысле этого слова. К определенным особенностям защиты прав интеллектуальной собственности приводит и наличие в них личностного компонента. Как было показано в первой главе настоящего исследования, творческий характер * деятельности по созданию объектов интеллектуальной собственности, и, как следствие, наличие личных неимущественных прав у правообладателей, является одной из самых значимых особенностей прав интеллектуальной собственности. Очевидным следствием этого можно назвать, например, возможность предъявления иска о компенсации морального вреда практически при любом нарушении первоначальных прав интеллектуальной собственности. Как указывается в литературе, анализ судебной практики по компенсации морального вреда за нарушение прав интеллектуальной собственности позволяет прийти, к выводу, что судьи осознают специфику подобных прав и обычно применяют "презумпцию морального вреда" по отношению к правообладателям1. Данная черта законодательства об интеллектуальной собственности характерна, прежде всего, для стран, придерживающихся традиций континентальной правовой системы, акцентирующей внимание на личных неимущественных ("моральных") правах. В ряде стран, прежде всего, тяготеющих к англо-саксонской системе, авторы, как правило, не могут получить денежного удовлетворения за моральный ущерб . Кроме того, необходимо отметить, что наличие личностного компонента в правах интеллектуальной собственности сказывается на сроках их защиты.1 Ст. 208 ГК РФ закрепляет, что на требования о защите личных неимущественных прав не распространяется исковая давность. ] 1 См.: Дашко О. Компенсация морального вреда за нарушение авторских прав // Интеллектуальная собственность. Авторское право и смежные права. 2004. № 4. С.65-67. См.: Азбука авторского права: [Пер. с англ. / Вступ. ст. Б.Д. Панкина].М.: Юрид. лит.: Les Presses de UNESCO, 1982. С. 82. 81 |