|
собранные журналисткой о директоре ПУ, соответствующими действительности. Было установлено, что информация достоверна. Однако суд вообще не затронул вопрос о том, что сам по себе сбор и распространение информации о частной жизни лица без его согласия является незаконным действием, и признание факта этих действий со стороны истицы заслуживает определенной оценки. Вероятно, именно игнорирование вопроса о вмешательстве в частную жизнь ответчика воспринималось судом как отражение специального статуса журналиста, гарантированного Конвенцией, поэтому суд неверно истолковал позицию Европейского Суда по правам человека, что привело к нарушению баланса между охраняемыми законом правами на свободу слова и неприкосновенность частной жизни. Таким образом, следует отметить, что, не смотря на существенные изменения в области судебной защиты права на неприкосновенность частной жизни за последнее десятилетие, отечественная практика в этом направлении од до сих пор «идет пробными шагами» . Что касается государственной тайны как объекта конституционноправового регулирования, то она так же, несомненно, имеет свою специфику. Рассматривая в параграфе 1.1. тайну как правовой институт, мы упоминали его сложную внутреннюю структуру, состоящую, на наш взгляд, из трех компонентов: субинститут тайнообразования; субинститут защиты сведений, составляющих тайну; субинститут санкций, применяемых за нарушение режима тайны. В этой связи хотелось бы отметить, что внутренняя структура института государственной тайны, являющегося видовым по отношению к обшеправовому институту тайны, также включает три основных составляющие: сведения, относимые законодателем к государственной тайне; В1>Романовский Г.Б. Право на неприкосновенность частной жизни. М., 2001.-С . 58. 79 |
говорилось, что «сотрудник газеты... занимается сбором и распространением информации, к тому же недостоверной, о частной жизни директора П У ...». Суд, исходя из согласия обеих сторон по вопросу о том, что такой сбор осуществлялся, полностью сосредоточился на рассмотрении вопроса о том, были ли сведения, собранные журналисткой о директоре ПУ, соответствующими действительности. Было установлено, что информация достоверна. Однако суд вообще не затронул вопрос о том, что сам по себе сбор и распространение информации о частной жизни лица без его согласия является незаконным действием, и признание факта этих действий со стороны истицы заслуживает определенной оценки. Вероятно, именно игнорирование вопроса о вмешательстве в частную жизнь ответчика воспринималось судом как отражение специального статуса журналиста, гарантированного Конвенцией, поэтому суд неверно истолковал позицию Европейского Суда по правам человека, что привело к нарушению баланса между охраняемыми законом правами на свободу слова и неприкосновенность частной жизни. Таким образом, следует отметить, что, не смотря на существенные изменения в области судебной защиты права на неприкосновенность частной жизни за последнее десятилетие, отечественная практика в этом направлении до сих пор «идет пробными шагами»171. Внесудебная защита прав человека это закрепленная законодательством деятельность по обеспечению защиты прав и свобод человека без участия судебных органов. Внесудебная защита является дополнительным средством по защите прав человека в российском обществе. Гарантией от незаконных действий или бездействия со стороны государственных органов является право обжаловать указанные действия или бездействие в суд. Проблема защиты прав и свобод человека и гражданина в сфере исполнительной власти неразрывно связана с административно-правовым статусом человека как субъекта многообразных административных отношений. 125 1,1 Романовский Г.Б. Право на неприкосновенность частной жизни. М., 200!. С. 58. |