Проверяемый текст
Благих Иван Алексеевич. Государственное регулирование всероссийского рынка, 30-е гг. ХIХ - 30-е гг. ХХ столетия (Диссертация 2002)
[стр. 138]

по 1 человеку от местных представительств «Союза земств» и «Союза городов».
Органы, существовавшие на местах до издания настоящего декрета, признавались законными только после проведения реорганизации в соответствии с вышеприведенными нормами представительства.
Замена кого-либо из представленного «норматива» профкомов (ввиду отсутствия на местах определенного вида демократических «общественников») допускалась только с ведома Министра продовольствия.

[151] Практиковалась кооптация (назначение) Центром необходимых эмиссаров в состав продовольственных комитетов хлебопроизводящих губерний.
Продовольственные комитеты,
которые большевики использовали как опору своей власти на местах, стали своеобразными полномочными представителями Центральной власти на местах еще при Временном правительстве.
Их лояльность указаниям Центра трактовалась как лояльность революции, лояльность верховной «единодержавной» власти.
Продовольственная диктатура провозглашенная «продовольственным диктатором» Временного правительства С.Н.
Прокоповичем, при коммунистическом правительстве достигла своего апогея: продовольственные Комитеты на местах стали играть роль чрезвычайных военизированных органов управления всей страной.
Декретом
Советской власти от 11 июня 1918 года «Об организации комитетов деревенской бедноты» продовольственные комитеты в губерниях, уездах и волостях наделялись практически неограниченными полномочиями.
Они решали все вопросы без крестьянского схода.
В губернских и городских комитетах главный упор был сделан на организацию продовольственных отрядов рабочих организаций.
В соответствии с разъяснением положений декрета Центром «каждый отряд должен состоять не менее как на 75 человек при 2-3 пулеметах».

[151] В волостных и уездных комитетах декрет требовал усилить «неимущий элемент».
В «общественники» зачислялись в первую очередь доносчики, заявившие о наличии у соседа «излишков хлеба».
Новая
138
[стр. 283]

283 3 по избранию городской думы, т.е.
от представительного органа.
Далее их состав наполнялся представителями общественных групп и "движений": по 5 человек от рабочих и крестьянского "общества" (заводских советов, профессиональных союзов, больничных касс, партийных активистов и т.д., чего, как известно, не имелось в составе крестьянского "мира"); 6 представителей от кредитной, торгово-посреднической, снабженческой, потребительской и т.д.
коопераций, по ее видам; 3 активиста от торгово-промышленных кругов; 2 от губернских обществ содействия сельскому хозяйству; 1 от местного представительства Военно-промышленного комитета; 1 от статистического отдела земской (городской) управы; по 1 человеку от местных представительств "Союза земств" и "Союза городов".
Органы, существовавшие на местах до издания настоящего декрета, признавались законными только после проведения реорганизации в соответствии с вышеприведенными нормами представительства.
Замена кого-либо из представленного «норматива» профкомов (ввиду отсутствия на места определенного вида демократических "общественников") допускалась только с ведома Министра продовольствия.333
Практиковалась кооптация (назначение) Центром необходимых эмиссаров в состав продовольственных комитетов хлебопроизводящих губерний.
Продовольственные комитеты
стали своеобразными "полномочными представителями" Центральной власти на местах еще при Временном правительстве.
Их лояльность указаниям Центра трактовалась как лояльность революции, лояльность верховной "единодержавной" власти.
"Продовольственная диктатура" провозглашенная "продовольственным диктатором" Временного правительства С.Н.
Прокоповичем, при коммунистическом правительстве достигла своего апогея: продовольственные Комитеты на местах стали играть роль чрезвычайных военизированных органов управления всей страной.
Декретом


[стр.,284]

284 Советской власти от 11 июня 1918 года "Об организации комитетов деревенской бедноты" продовольственные комитеты в губерниях, уездах и волостях наделялись практически неограниченными полномочиями.
Они решали все вопросы без крестьянского схода.
В губернских и городских комитетах главный упор был сделан на организацию продовольственных отрядов рабочих организаций.
В соответствии с разъяснением положений декрета Центром "каждый отряд должен состоять не менее как на 75 человек при 2-3 пулеметахи.334В
волостных и уездных комитетах декрет требовал усилить "неимущий элемент".
В "общественники" зачислялись в первую очередь доносчики, заявившие о наличии у соседа "излишков хлеба".
Новая
коммунистическая вера была проще веры старой, исторической, она не требовала от своих приверженцев нравственного совершенствования, наоборот, будила скрываемые человеком биологические инстинкты.
Из "ничего" можно было стать "всем", предавая и убивая соотечественников.
К чести сказать, "коммунистическая религия" прививалась нелегко.
В расстрельных командах "всероссийской чрезвычайной комиссии" состояли, как правило, иноверцы китайцы, протестанты и иудеи.' Охрана Кремля была доверена, как известно, латышским стрелкам.
Пополнение маргинального слоЯу служащего социальной опорой новой власти, было дополнено верстанием безработной молодежи в "Союз воинствующих безбожников", который идеологически направлял Ем.
Ярославский (М.И.
Губельман) автор "Библии для верующих и неверующих" и первого издания "Краткого курса ВКПб"335 Агитация и пропаганда, действенная в городе только потому, что объявляла городских обывателей "господствующим классом", была, по этой же причине, мало действенна на селе.
Необходимо было спровоцировать появление новых "господ" из среды сельских тружеников.
В "правящий класс" были зачислены солдаты, дезертировавшие с фронта, батраки, лишившиеся работы в имениях, лица, осужденные при старом режиме за различные преступления и прочий люд, по тем или иным причинам "разочарованный в хрестьянском тру*

[Back]