|
70 В этой связи возникает вопрос: каким образом должна осуществляться реализация в российской правовой системе стандартов правосудия, вытекающих из норм международного договора в свете их толкования и применения наднациональным судом? Существует ли необходимость их предварительной легитимации в той или иной форме (нормативными или правоприменительными актами) или возможно их прямое действие? Конституция Российской Федерации закрепила признание Российской Федерацией прав и свобод человека и і-ражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права, включение последних в состав российской правовой системы, а также приоритет правил международного договора при возникновении коллизии с нормами национального законодательства (положения части 4 статьи 15, части 1 статьи 17). Ряд европейских стандартов прав человека (в частности в сфере отправления правосудия) нашли прямое отражение в положениях Основного закона и получили развитие в нормах отечественного законодательства. Соответственно такие стандарты стали частью российской правовой системы не только в качестве норм и принципов международного значения, но и как предписания национального права. В этой связи возможность их прямого действия на территории Российской Федерации не вызывает сомнения. Более сложной выглядит ситуация с реализацией стандартов, сформулированных в практике Европейского Суда. Особенно в тех случаях, когда нормы национального законодательства не соответствуют тому уровню обеспечения и защиты прав и свобод человека, который определен в правовых позициях, имеющих общеобязательный и прецедентный характер. Как отмечается в литературе, несмотря на то, что Россия относится к странам, которые автоматически интегрируют международные договоры в национальный правовой организм (Б.И. Осминин), Конвенция, как самоисполнимый и непосредственно действующий договор, превалируя над рядовыми национальными юридическими правилами поведения, не может вступать в противоречие с конституционными нормами. В идеале несовместимо |
19 правовую систему повлекла внесение значительных изменений в российское законодательство, обусловила влияние международных норм на судебную практику и доктрину. Признание прав и свобод человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права, включение последних в состав российской правовой системы, а также приоритет правил международного договора при возникновении коллизии с нормами национального законодательства были закреплены на конституционном уровне (ч.4 ст. 15, ч.1 ст. 17 Конституции Российской Федерации). Что касается соотношения норм Конвенции с положениями Основного Закона, принципиальный подход к разрешению данного вопроса был выработан Конституционным Судом Российской Федерации (постановление от 30.11.2000 №15-П). При возникновении коллизии конституционным нормам отдается приоритет, если они предусматривают более высокий стандарт гарантирования прав, и свобод человека и гражданина, чем установленный-в* международных обязательствах России* (в нашем случае в положениях Конвенции)1. Следует отметить, что осуществление международных обязательств за счет использования механизма «имплементации» (от англ, implementation — осуществление, проведение в жизнь, выполнение, реализация) предопределяется требованиями принципа добросовестного соблюдения международных обязательств, исходя из общепризнанных принципов и норм международного права, соответствующих им договоров и соглашений, международно-правовых обычаев и определенных решений межправительственных организаций2. Юридический термин «имплементация» прочно укоренился в доктрине международного права (как отечественной, так и зарубежной) и понимается как деятельность государства в лице его уполномоченных органов, направленная на реализацию обязательств, 1 См., например: Бондарь Н.С. Конвенционная юрисдикция Европейского Суда по правам человека в соотношении с компетенцией Конституционного Суда РФ // Журнал российского права. 2006. № 6.-С. 117. 2 См.: Тиунов О.И. Принцип добросовестного соблюдения международных обязательств // Международное право и национальное законодательство. М.: Эксмо, 2009. С. 208. |