|
сталинизме (А.Некрич, П.В.Волобуев, Р.А.Медведев и многие др.). Общественные науки, несмотря на декларативные призывы к творческому подходу, новаторству, анализу реальной действительности, погружались в состояние абстрактного теоретизирования, начетничества, схоластики. Ограничение научного поиска по самым существенным направлениям развития общественно-политической мысли привело к усилению охранительной функции идеологической работы партии в ущерб ее научному потенциалу. Вместо анализа реальной действительности, постижения ее закономерностей стали доминировать различные теоретические схемы, под которые “ подгонялась” неудобная, не вписывающаяся в эти схемы действительность. Примером подобных схем может служить концепция развитого социализма, ориентировавшая практику в лучшем случае на совершенствование существующей системы, в то время как в обществе уже возникла потребность в ее радикальном преобразовании. Так стремление к стабильности, к прогрессу без потрясений, обернувшись застоем теоретической мысли, привело к тому, что вместо реалистических представлений о действительности стали утверждаться иллюзорные. Интересный взгляд на культуру советского периода 1970-1985 гг., представляющий собой мнение “со стороны”, что в известной степени способствует её объективности, изложен в книге немецкого историка Дирка Кречмара “Политика и культура при Брежневе, Андропове и Черненко 1970-1985 гг.”. Концепция Д.Кречмара, построенная на анализе явлений культурной жизни в СССР в указанный период, основывается на утверждении, что культурная политика периода “застоя”, несмотря на репрессивность, “имела последствием внешне незаметный генезис личностного и программного потенциала”, который в значительной мере способствовал переходу от управляемой к самоуправляемой культуре.9 |
1 6 0 сфере идеологии. Отдел науки ЦК КПСС возглавил С.П.Трапезников носитель крайне консервативных взглядов, отдел культуры ЦК В.Ф.Шауро, предоставивший, по свидетельству Г'.Арбатова, “... полную свободу некоторым своим “жаждущим крови” сотрудникам делать в культуре все, что им заблагорассудится. Поскольку еще раньше в творческих союзах и ряде редакций были созданы прочные оплоты сталинизма, этим людям не составляло большого труда не только остановить движение вперед, но по широкому фронту открыть дорогу махрово-консервативным сталинским взглядам, в то же время зажимая все, что им противоречило”.21 Последнее слово в области идеологии принадлежало М.А.Суслову. Следствием такой позиции явился застой в развитии теоретической мысли, в сфере идеологической деятельности партии. Первой жертвой новых тенденций стала историческая наука сторонники рссталинизации стремились нейтрализовать сдвиги, произошедшие в массовом историческом сознании под воздействием разоблачений последствий культа личности Сталина. От работы отстранялись исследователи, пытающиеся восстановить правду о сталинизме (А.Некрич, П.В.Волобуев, Р.А.Медведев и многие др.). Общественные науки, несмотря на декларативные призывы к творческому подходу, новаторству, анализу реальной действительности, погружались в состояние абстрактного теоретизирования, начетничества, схоластики. Ограничение научного поиска по самым существенным направлениям развития общественно-политической мысли привело к усилению охранительной функции идеологической работы партии в ущерб ее научному потенциалу. Вместо анализа реальной действительности, постижения ее закономерностей стали доминировать различные теоретические схемы, под которые “подгонялась” неудобная, не вписывающаяся в эти схемы действительность. Примером подобных схем может служить концепция развитого социализма, ориентировавшая практику в лучшем случае на совершенствование существующей системы, в то время 1 6 1 как в обществе уже возникла потребность в ее радикальном преобразовании. Так стремление к стабильности, к прогрессу без потрясений, обернувшись застоем теоретической мысли, привело к тому, что вместо реалистических представлений о действительности стали у тверждаться иллюзорные. Интересный взгляд на культуру советского периода 1970-1985 гг., представляющий собой мнение “со стороны”, что в известной степени способствует её объективности, изложен в книге немецкого историка Дирка Кречмара “Политика и культура при Брежневе, Андропове и Черненко 19701985 гг.”. Концепция Д.Кречмара, построенная на анализе явлений культурной жизни в СССР в указанный период, основывается на утверждении, что культурная политика периода “застоя”, несмотря на репрессивность, “имела последствием внешне незаметный генезис личностного и программного потенциала”, который в значительной мере способствовал переходу от управляемой к самоуправляемой культуре.22 Наличие такого потенциала наглядно подтвердилось в период исторического перелома 1985 г., когда стало ясно, что обоснование становления советской культурной политики, опираясь только на партийно-политические перемены, неверно, поскольку при этом происходит вырождение истинно народных видов культуры. Таким образом, представленная концепция предлагает проведение анализа культурной ситуации в советском государстве с учетом как внешних управленческих воздействий политико-партийного аппарата, так и внутренних саморегулирующихся механизмов культуры. Культурнополитическое вмешательство бюрократического аппарата в самоуправляемую систему культуры с точки зрения результатов может усугублять или препятствовать новаторским процессам в их возможной свободе. Из этого следует, что “советская культурная политика 70-х и 80-х гг. играла роль лишь одного из компонентов культуры и уже не представляла собой решающей величины, определяющей весь процесс развития культуры”.23 |