107 вроде «необходимости», которые доминировали в общественной мысли эпохи прогресса, заменяются психологическими терминами, такими как «выбор» или «сценарий». Новый образ будущего представляет человека одновременно автором, режиссером и актером новой мировой драмы. Стереотипы сознания, ориентированного на прогнозы, планирования и конструирования, остаются весьма устойчивыми. Но, тем не менее, представления о будущем обществе остаются весьма зыбкими, а прогнозы все равно не свободны от утопических построений и прогрессистской ментальности. Прогнозы будущего развития и даже выживания, связанные с этнодемо!рафической ситуацией, можно разделить на три группы: неоконсервативные, технологически-модернистские и экономикоалармистские. Первая группа исходит из того, что хотя научно-технический прогресс нарушил балансы биосферы, искать спасения нужно в нем, потому что наука и техника уже сейчас могут практически решить почти все глобальные проблемы. Вторая группа настроена гораздо менее оптимистично. Третья группа предсказывают неминуемую гибель. Этим трем позициям соответствуют и гипотетические модели развития общества. Неоконсервативная модель представляет собой линейную направленность в будущее. Она предполагает, что серьезные проблемы роста населения, нехватки природных ресурсов и энергии разрешатся сами собой, если их регулирование предоставить рыночным механизмам. Технологическаи-модернистская модель во главу угла ставит способность человека преобразовывать окружающий мир. Ее сторонники делают акцент на том, что люди сейчас живу]’ лучше, чем раньше. Что касается физических и биологических ресурсов, то они всегда выступали в качестве ограничителей деятельности человека. Благодаря производству заменителей и синтетических материалов, внедрению новых технологий и источников энергии, человечество подготовлено к возможному истощению природных запасов. |
270 С 1960-х годов изучение будущего стало называться «футурологией». Этот термин был введен в 1943 г. социологом О. Флехтхеймом для обозначения «философии будущего», противопоставлявшейся им идеологии и утопии. В начале 60-х годов он получил распространение на Западе в смысле «истории будущего», «науки о будущем», призванной монополизировать предсказательные функции разных научных дисциплин, подобно тому, как история монополизирует интерпретацию прошлого. В настоящее время будущее больше не рассматривается как строго линейное прогрессивное развитие в исторической перспективе. Оно стало чем-то, что постоянно перепрограммируется, чтобы удовлетворять все новым потребностям всегда изменяющейся реальности. Исторические понятия вроде «необходимости», которые доминировали в общественной мысли эпохи прогресса, заменяются психологическими терминами, такими как «выбор» или «сценарий». Новый образ будущего представляет человека одновременно автором, режиссером и актером новой мировой драмы. Стереотипы сознания, ориентированного на прогнозы, планирования и конструирования, остаются весьма устойчивыми. Но, тем не менее, представления о будущем обществе остаются весьма зыбкими, а прогнозы все равно не свободны от утопических построений и прогрессистской ментальности. Стереотипы сознания, ориентированного на прогнозы, планирование и конструирование, остаются достаточно устойчивыми. Прогнозы будущего развития и даже выживания, связанные с этнодемографической ситуацией, можно разделить на три группы: неоконсервативные, технологически-модернистские и экономикоалармистские. Первая группа исходит из того, что хотя научно-технический прогресс нарушил балансы биосферы, искать спасения нужно в нем, потому что наука и техника уже сейчас могут практически решить почти все глобальные проблемы. Вторая группа настроена гораздо менее оптимистично. Третья группа предсказывают неминуемую гибель. Этим трем позициям соответствуют и гипотетические модели развития общества. 271 Неоконсервативная модель представляет собой линейную проекцию в будущее. Она предполагает, что серьезные проблемы роста населения, нехватки природных ресурсов и энергии разрешатся сами собой, если их регулирование предоставить рыночным механизмам. Технологическаи-модернистская модель во главу угла ставит способность человека преобразовывать окружающий мир. Ее сторонники делают акцент на том, что люди сейчас живут лучше, чем раньше. Что касается физических и биологических ресурсов, то они всегда выступали в качестве ограничителей деятельности человека. Благодаря производству заменителей и синтетических материалов, внедрению новых технологий и источников энергии, человечество подготовлено к возможному истощению природных запасов. Экономико-алармистская модель предсказывает неминуемую экологическую катастрофу, если не изменить принципам экономического роста. Она предполагает внедрение в сознание и поведение «экологической этики», ориентированной на восстановление утраченной гармонии человека и природы путем отказа от технологического развития. Переход от века прогресса к моделированию коснулся не только образа экономического или политического будущего в представлении людей, но и проекции будущего в целом. Третье направление историософского знания решающее проблему времени связано с попыткой построения схем «всемирной истории», а точнее построение схем исторического развития. Сами эти концепции менялись на протяжении веков от непререкаемости, подкрепленной авторитетом Церкви в эпоху христианского Средневековья, до отождествления с философией истории во времена Гегеля и критического отношения, граничащего с полным отрицанием, в современной литературе. Основной задачей построения схем «всемирной истории» являлось установление «времяположения настоящего», что требовало построения некоторой шкалы времени, на которой можно его разместить. Это возможно только при |