|
22 Тицию десять тысяч сестерций. Если же сказанного не окажется, то оправдай» (Гай. Книга 4.86).1 Иначе говоря, сущность когниции (процессуального представительства) в отношении прав требования состояла в следующем: кредитор делал того, кому он реально хотел переуступить свое требование, своим когнитором, то есть поручал ему взыскание по своим требованиям, с условием, что взысканное он может удержать себе «procurator in rem suam». 2 Подобным же образом обстояло дело и с переводом долга: новый должник (Д1) являлся в качестве когнитора первоначального должника (Д), и судебная формула гласила: «если окажется, что Д должен дать К 10 ООО, то ты, судья, присуди Д1 к уплате этой суммы в пользу К».3 Предварительно так называемый новый должник (когнитор первоначального должника) должен был представить надлежащее обеспечение в том, что он в состоянии уплатить сказанный долг. В этом случае судебная формула разрешала осуществить перевод долга и без участия кредитора. В этом состояло прогрессивное значение перемены должника в обязательстве в форме когниции по сравнению, например, с отношениями делегации. ♦ Таким образом, когнитор фигура процессуального представителя первоначального кредитора либо должника, однако в отношении него делалось предположение, что в его лице действует ни кто иной, как сам первоначальный кредитор либо, соответственно, должник. Как отмечает В.Л. Белов, «таким образом, прибегали к помощи юридической фикции». 4 Согласно положениям римского права кредитор мог требовать от когнитора: приложения всех усилии для защиты иска воздержания от обмана Л 1 См.: Гай. Институции. С. 146. 2 Покровский И.Л. История римского права. С. 447-448. 3 Муромцев С.Л. Гражданское право Древнего Рима. С. 302. 4 Белов В.Л. Сингулярное правопреемство в обязательстве. С. 50 |
Иначе говоря, сущность когниции (процессуального представительства) состояла в следующем: кредитор делал того, кому он реально хотел переуступить свое требование, своим когнитором, то есть поручал ему взыскание по своим требованиям, с условием, что взысканное он может удержать себе «procurator in rem suam».27 Таким образом, когнитор фигура процессуального представителя кредитора, однако в отношении него делалось предположение, что в его лице дейстПокровский И.А. История римского права. С.-Пб., 1998. С. 446. 25 Римское частное право: Учебник / Под ред. проф. Новицкого И.Б. и проф. Перетерского И.С. С. 303. 26 См.: Гай. Институции. С. 146. 27 Покровский Й.А. История римского права. С. 447-448. 20 вует ни кто иной, как сам кредитор. Как отмечает В.А. Белов, «таким образом, прибегали к помощи юридической фикции». Действительно, определенную фиктивность когниции, можно усмотреть в следующем. Согласно положениям римского права кредитор мог требовать от когнитора: 1) приложения всех усилий для защиты иска; 2) воздержания от обмана; 3) выплаты всей присужденной суммы доверителю, то есть кредитору.29 Однако, наделяя когнитора правом осуществлять представление своих интересов в суде, кредитор также заключал с ним соглашение о том, что не будет требовать от передачи присужденной суммы. В результате отношений когниции складывалась следующая ситуация: должник по вердикту суда должен был уплатить долг кредитору, но так как кредитор действовал в лице когнитора, то и исполнение вердикта суда обращалось в пользу последнего («когнитор обращает кондемнацию на себя»). Так как когнитор все полученное по иску с согласия кредитора оставлял у себя, фактически происходила замена кредитора в обязательстве, то есть, выражаясь современным языком, кредитор являлся цедентом, а его представитель (когнитор) цессионарием уступленного права требования. Основное отличие института когнитора от рассмотренной ранее делегации заключалось в том, что в результате такого преемства в правах (основанного на, «юридической фикции») не происходило прекращения первоначального обязательства, а соответственно, продолжали иметь силу и обеспечивающие его факультативные обязательства (залог, поручительство и т.п.). Кроме того, для совершения когниции не требовалось получения согласия от должника. Однако, как пишет В.В. Почуйкин, институт когнитора также имел свои недостатки. Даже беглый взгляд на конструкцию отношений когниции позволяет выделить следующие его черты, которые никоим образом не способстлп Белов В.А. Сингулярное правопреемство в обязательстве. С. 50. 29 См.: Черниловский З.М. Лекции по римскому частному праву. М., 1991. С. 146. 30 Почуйкин В.В. Уступка права требования в гражданском праве. С. 253. 21 вовали устойчивости хозяйственного оборота и должным образом не обеспечивали защиту интересов когнитора, то есть лица, фактически приобретающего право требования к должнику. Во-первых, кредитор во всякий момент мог отменить полномочия своего процессуального представителя и даже потребовать от него все присужденное по иску в случае выигрыша дела, а учитывая, что уступка последнему права требования с должника носила чисто условный характер, для когнитора, уже осуществившего какое-либо встречное предоставление кредитору взамен «уступленного» права, не было никаких способов защиты от недобросовестности кредитора. |