|
43 если передать вещь возможно физически, то по отношению к праву требования или долгу этого сделать нельзя. В.Л. Белов в связи с этим задается вопросом: «правильно ли говорить о том, что право может передаваться?» И далее отвечает на свой же вопрос: «... нет, ибо передача права предполагает наличие хотя бы и бесконечно малого по продолжительности момента времени, когда одно лицо (правопредшественник или так называемый ауктор) право уже передало, а другое (правопреемник) еще не приняло». 1 4 К похожему же выводу приходит и К.И. Скловский: «решающий аргумент против идеи правопреемства (в том смысле, что «право переходит к правопреемнику на манер перемещения физического тела в пространстве» авт.) состоит в том, что такой идеальный феномен, как право, не может передаваться, что правопреемство не более чем метафора, не имеющая точного юридического смысла».2 4. Отметим, что подобная критика встречалась и среди советских ученых, например, у В.Л. Рясенцева и В.ГТ. Грибанова. По мнению первого, права и обязанности, поскольку они являются идеологическими категориями, не способны передвигаться в пространстве, а потому и переходить от одного лица к другому.3 Ученый указывал на то, что лица могут становиться субъектами прав и обязанностей, идентичных по содержанию правам и обязанностям ранее существовавшим, но в отношениях между иными лицами, при условии прекращения этих прав и обязанностей у участников предшествующих отношений и их возникновения у участников новых отношений.4 В.П. Грибанов, анализируя конструкцию «переход права собственности» в рамках отношений купли-продажи, указывал на то, что «употребление тради1 2 Бело Сингулярное Скловский К.И. Механизм перехода пра 3 См.: Советское гражданское право: Учебное пособие для студентов ВЮЗИ / Отв. ред. Рясенцев В.Л. -М., 1955, Т. 1, с. 254; Советское гражданское право: Учебник для юрид. ин.-тов и фак.-тов / Отв. ред. Рясенцев В.Л. М., 1965, Т.1, с. 270. 4 Ссыл. по: Наримано Уступка требования (цессия). С |
47 ность передачи имущественных прав, был В.А. Рясенцев. По его мнению, права и обязанности, поскольку они являются идеологическими категориями, не способны передвигаться в пространстве, а потому и переходить от одного лица к другому. Более того, ученый указывал на то, что лица могут становиться субъектами прав и обязанностей, идентичных по содержанию правам и обязанностям ранее существовавшим, но в отношениях между иными лицами, при условии прекращения этих прав и обязанностей у участников предшествующих отношений и их возникновения у участников новых отношений. Сходной позиции придерживается и В.П. Грибанов, анализируя конструкцию «переход права собственности» в рамках отношений куплипродажи. Так, он пишет: «употребление традиционной формулы о переходе права собственности для характеристики внешнеторговой купли-продажи представляется неправильным прежде всего потому, что оно основано на ошибочном отождествлении явлений экономического порядка (переход имущества в собственность) с явлениями юридического порядка (переход права собственности)». И далее: «изменение типа или формы права собственности при куплепродаже не приводит и не может привести к «переходу» права собственности. В данном случае происходит одновременное прекращение права собственности продавца и возникновение права собственности у покупателя на приобретенное по дого81 вору купли-продажи имущество». Иную позицию относительно возможности существования перехода прав как явления юридического занимал Б.Б. Черепахин, критикуя изложенные выше взгляды В.А. Рясенцева. Так, в монографии «Правопреемство по советскому гражданскому праву», он писал: «… с этими рассуждениями нельзя согласиться. Едва ли кто сомневается в том, что переход права на вещь и переход ОЛ См.: Советское гражданское право: Учебное пособие для студентов ВЮЗИ / Отв. ред. Рясенцев В.А. М, 1955, Т. 1, с. 254; Советское гражданское право: Учебник для юрид. ин.-тов и фак.-тов / Отв. ред. Рясенцев В.А. М ., 1965, Т.1, с. 270. Of Грибанов В.П. Осуществление и защита гражданских прав. М., 2001. С. 387. 48 фактического владения вещью не одно и то же, что переход права не тождественен пространственному перемещению вещи как объекта этого права. К тому же, как известно, некоторые вещи могут переходить от одного лица к другому без пространственного перемещения, например, здания, сооружения;. Но это означает лишь то, что понятие перехода субъективного права и правовой обязанности является специальным юридическим понятием. Необходимо также признать, что такие рассуждения с неизбежностью приводят к отрицанию самого понятия правопреемства и производных способов приобретения прав и обязанностей».82 На наш взгляд, из рассмотренной полемики следует сделать некоторые выводы. Во-первых, Б.Б. Черепахин считает, что не следует отказываться от самого понятия «переход права», поскольку это ведет к отрицанию правопреемства как такового. Вовторых, хотя автор и критикует В.А. Рясенцева, он не отрицает того факта, что права и обязанности суть идеологические категории, в связи с чем их физическая передача невозможна. В-третьих, ученый предлагает придать конструкции «переход права» смысл специального юридического понятия, а говоря иначе некой юридической фикции. Таким образом, Б.Б. Черепахин считает, что результатом «перехода права» является не прекращение первоначального правоотношения с участием право-предшественника, а лишь изменение этого правоотношения, которое продолжает существовать, но с измененным субъектном составом (место правопред-шественника заступает правопреемник). В настоящее время сформулированную идею перехода прав без их прекращения, в рамках изменения правоотношения, поддерживает Ю. Е. Туктаров, приводя в ее обоснование следующие доводы: «Права как объекты оборота мыслятся как нечто внешнее по значение достижения цели существования субъективного права, то есть «утрата» и «отпадение» в смысле удовлетворения гражданскоправового интереса. Таким образом, удовлетворение интереса является необходимым и достаточным основанием прекращения субъективного гражданского права. Грибанов В.П. Интерес в гражданском праве. С. 388. 127 Шершеневич Г.Ф. Курс гражданского права. С. 74. 128 Толстой Ю.К. Понятие права собственности // Проблемы гражданского и административного права. -Л.,1962. С. 193. 63 Для имущественных правоотношений абсолютно не важно, каким способом удовлетворяется управомоченным лицом его имущественный интерес -путем получения надлежащего предоставления от должника, либо путем реализации заключенного в его субъективном праве требования субправомочия на распоряжение этим правом. Именно поэтому всякое субъективное право представляет собой имущественную ценность лишь постольку, поскольку его можно реализовать, то есть воспользоваться предоставленными самим этим субъективным правом возможностями для удовлетворения материальных потребностей управомоченного лица. Иначе говоря, обладатель всякого субъективного обязательственного права, может не только осуществить его, но и распорядиться им. Итак, мы выяснили, что результатом акта распоряжения управомоченным лицом принадлежащим ему субъективным правом является прекращение субъективного права у его обладателя. Этот вывод вплотную подводит нас к заключению о невозможности «передачи права» как таковой в отношениях сингулярного правопреемства. Действительно, поскольку субъективное право первоначального кредитора прекратило свое существование в момент совершения им акта распоряжения правом требования (совершения сделки уступки права), новый кредитор уже никак не сможет стать обладателем, или носителем «прежнего» субъективного права. В результате так называемой «передачи» права требования субъективное право уже не будет тем самым прежним субъективным правом, поскольку принадлежит оно уже другому субъекту, имеющему, возможно, иной гражданско-правовой интерес в использовании этого права, чем прежний правообладатель, а значит, фактически мы имеем совсем иное, «новое» субъективное право. Это означает, что само понятие «передача права» не более чем юридическая фикция, реальное же содержание акта распоряжения правом составляет прекращение субъективного права требования у одного лица и возникновение субъективного права у другого лица. К аналогичному выводу приходит и К.И. Скловский: «решающий аргумент 64 против идеи правопреемства (в том смысле, что «право переходит к правопреемнику на манер перемещения физического тела в пространстве» авт.) состоит в том, что такой идеальный феномен, как право, не может передаваться, что правопреемство не более чем метафора,.не имеющая точного юридического смысла». Забегая немного вперед, отметим, что в отношении «бессмысленности» термина «правопреемство» мы не согласны с К.И. Скловским. Таким образом, в отношениях цессионного преемства в обязательствах при заключении сделок уступки права требования под понятием «передача права» (или «переход права») понимается прекращение субъективного права правопредшественника (цедента) и возникновение тождественного по содержанию субъективного права у правопреемника (цессионария). В поддержку изложенного вывода можно привести и еще один аргумент чисто логического свойства. Само существование «передачи права» как таковой предполагает «наличие хотя бы бесконечно малого по продолжительности промежутка времени, когда одно лицо (правопредшественник) право уже передало, а другое (правопреемник) еще не приняло».130 Однако такая ситуация является абсурдной, поскольку в этом случае в этот самый бесконечно малый промежуток времени обязательственное правоотношение существует без активного субъекта. Иначе говоря, отсутствует право требования, корреспондирующее существующей юридической обязанности пассивного субъекта обязательства. Однако еще И.А. Покровский отмечал, что |