|
97 pa в соответствии co ст.432 Гражданского кодекса РФ является основанием незаключенности договора и не влияет на недействительность договора. Оспариваемый договор о переходе прав кредитора к другому лицу от 28.05.98 г. N 8\3805 не содержит данных, позволяющих определить обязательство (период образования задолженности, на основании которого передало конкретное требование новому кредитору). Следовательно, договор не содержит условия о предмете уступки требования, то есть является незаключенным». 1 Помимо требований индивидуальной определенности и действительности, предмет договора уступки требовании должен соответствовать требованиям об объеме, установленным в ст. 384 ГК РФ. Напомним эту норму: «Если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит кновому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. В частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на неуплаченные проценты». Указанная статья в силу своей диспозитивности («если иное не предусмотрено законом или договором») допускает возможность перехода права требования от первоначального кредитора к новому не в том объеме и не на тех условиях, которые существовали к моменту перехода прав. То есть, либо сам закон, либо соглашение между цедентом и цессионарием могут изменить общее правило, согласно которому право переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. Поскольку же никто не может передать больше прав, чем он имеет, можно утверждать, что ст. 384 ГК РФ устанавливает возможность передачи цедентом принадлежи 1 Постановление Федерального арбитражного суда Поволжского округа от от 22.01.2004 г. Л72-2435\03-Г151 // Справочная правовая система «Консультант-плюс». |
33 точно глубокие исследования правовой природы цессии, а также специальных правил, ее регулирующих. Наиболее полный анализ этого института, по нашему мнению, содержится у К.П. Победоносцева в его «Курсе гражданского права». Хотя ученый и не дает понятия уступки права как такового, он говорит о том, что «в силу передачи (права авт.) приобретатель вступает во все права передатчика по обязательству и принимает на себя всю соответственную обязанность».61 Эта характеристика так называемой «передачи», как мы видим, относится к уступке не только субъективного права, но и корреспондирующей этому праву обязанности, что позволяет говорить о признании К.П. Победоносцевым возможности полной замены стороны по договору. Далее ученый выделяет целый ряд особенностей цессионного преемства в обязательствах, которые сохраняют свою актуальность и в современном законодательстве. 1. Относительно момента возникновения обязанности у должника перед новым кредитором: «действие передачи начинается для него (должника авт.) с той минуты, когда передача ему заявлена или стала известна: до тех пор закон ограждает добросовестные его действиями потому сделанное им в руки передатчика исполнение по обязательству действительно: отсюда практическая необходимость для приобретателя оградить свое исключительное право в отношении к должнику посредством заявления (denunciatio), дабы поставить его в непосредственное с собою отношение».6 Современному российскому Гражданскому кодексу также известны последствия неуведомления должника о состоявшемся переходе прав: п. 3 ст. 382 ГК РФ устанавливает презумпцию надлежащего исполнения должником первоначальному кредитору, а риск такого исполнения относит на нового кредитора. Забегая немного вперед, отметим, что рассматриваемые нормы дают повод для отдельной дискуссии по поводу концепции перехода обязательственных прав некоторые исследователи считают, что моментом перехода права в отношениях цессионного преемства Победоносцев К.П. Курс гражданского права. С. 218. Там же. С. 219. 34 является момент получения должником уведомления о состоявшейся сделке уступки права. 1. Далее К.П. Победоносцев перечисляет права, которые не могут быть предметом цессионного преемства «не подлежащими передаче признаются иски за обиду; отношения, возникающие из доверенности и поручения (ех mandatio), из товарищества, из личного найма, права на алименты».64 Как видим, ученый выделял практически все те ограничения, которые известны нам из ст. 383 ГК РФ, не допускающей переход к другому лицу прав, неразрывно связанных с личностью кредитора, в частности, требований об алиментах и о возмещении вреда, причиненного жизни и здоровью. 2. 3. В отношении объема переходящих прав ученый пишет следующее «с главным или основным правом переходят на него (нового кредитора авт.) и права придаточные или зависящие, поскольку они соединены еще с главным и не могут иметь места в виде отдельного требования… Переходит право на проценты со времени передачи, если не оговорены в условии передачи и за прежнее время…».65 В соответствии со ст. 384 ГК РФ, если иное не предусмотрено законом или договором, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на неуплаченные проценты. 4. 5. Правовое положение должника по «переданному обязательству» характеризуется К.П. Победоносцевым следующим образом: «должник по заемному обязательству может представить против всякого лица, кому долговой акт дошел по передаче, все те возражения, которые он имеет против первоначального кредитора».66 Аналогичное правило известно и современному Гражданскому кодексу России в соответствии со ст. 386 должник вправе выдвигать против требования нового кредитора возражения, которые он имел против первона6. 63 См.: Колесников О.А. К вопросу о концепции перехода обязательственных прав // Журнал российского права. 2001. № 7. С. 47-51. . I ^ 139 Белов В.А. Сингулярное правопреемство в обязательстве. С. 20. 140 Там же. С. 24. 141 Скловский К.И. Механизм перехода права и последствия цессии. С. 61. 142 Там же. С. 63. 143 Там же. С. 64. 68 зано, что право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права, а в статье 386 ГК РФ содержится правило, согласно которому должник вправе выдвигать против требования нового кредитора возражения, которые он имел против первоначального кредитора к моменту получения уведомления о переходе прав по обязательству к новому кредитору. Этот принцип был выработан еще древнеримскими цивилистами и опосредуется уже известной нам формулой «Nemo plus juris ad alium transferre potest quam ipse haberet» (Никто не может перенести больше прав на другого, чем он имел бы сам). Указанные особенности отношений преемства были подмечены и Б.Б. Черепахиным, который писал: «Новое» правоотношение «возникает» потому, что существовало первоначальное правоотношение. Именно поэтому такое правопреемство называется транслятивным, т.е. переносящим права и обя144 занности». Таким образом, вновь возникающее у правопреемника субъективное право находится в определенной зависимости от того субъективного права, что было у правопредшественника. Более, того, следует говорить о тождественности этих прав. Именно поэтому такие понятия, как «перенос», «передача», «переход» (права) должны трактоваться как чисто юридические термины, смысл использования которых заключается в следующем. Во-первых, в подтверждении принципа свободного оборота имущественных прав, и, вовторых, в констатации тождественности субъективного права, возникающего у правопреемника, субъективному праву, существовавшему у правопредшественника. Об этом же говорит и Л.А. Новоселова, утверждая, что «физическая передача прав невозможна, возможна лишь их юридическая передача».145 Черепахин Б.Б. Правопреемство по советскому гражданскому праву. С. 311. 145 Новоселова Л.А. Перемена лиц в обязательстве // Гражданин и право. 2001. №12. С. 37. 69 Не следует упускать из вида и чисто методологическую необходимость использования конструкции «переход права». Как справедливо отмечает О.Г. Ломидзе, «для объяснения сущности конструкции, получившей закрепление в гл. 24 ГК РФ, указания на прекращение «первоначального права, сопровождающееся возникновением нового права, составляющего содержание нового правоотношения», недостаточно.146 Так, например, прекращение одного права и возникновение другого происходят при регрессе, к которому, однако, в силу п. 1 ст. 382 ГК РФ, нормы о перемене лиц в обязательстве не применяются. Также О.Г. Ломидзе приводит в поддержку своего довода тот аргумент, что исходя из указания на прекращение одного правоотношения и возникновение другого сложно объяснить многие особенности правового регулирования обязательственных прав, нашедших отражение в иных нормах гражданского законодательства, например, что перемена лиц в обязательстве не влечет изменения срока исковой давности (ст. 201 ГК).147 ‘ус. е Мейер Д.И. Русское гражданское право. Т. 2. С. 125. 126 является делимость предмета обязательства. Более того, Л.Г. Ефимова специально подчеркивает, что российская правовая доктрина исходит из возможности передачи прав по цессии частично при 267 делимости предмета исполнения. Во-вторых, анализ самой нормы ст. 384 ПС РФ позволяет сделать следующие выводы. Указанная статья в силу своей диспозитивности («если иное не предусмотрено законом или договором») допускает возможность перехода права требования от первоначального кредитора к новому не в том объеме и не на тех условиях, которые существовали к моменту перехода прав. То есть, либо сам закон, либо соглашение между цедентом и цессионарием могут изменить общее правило, согласно которому право переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. Поскольку же никто не может передать больше прав, чем он имеет, можно утверждать, что ст. 384 ПС РФ устанавливает возможность передачи цедентом принадлежащего ему права не только в полном объеме, но и в части. Таким образом, ни собственно законодательство, ни, тем более, отечественная цивилистическая доктрина не устанавливают никаких препятствий в осуществлении частичной уступки требования. Возможность ее совершения продиктована также и общей тенденцией развития оборота имущественных прав, в связи с чем следует признать в качестве общего правила правомерность частичной уступки требования, возникшего из обязательства. Норма ст. 384 ГК содержит также еще одно важное законодательное установление, непосредственно регламентирующее объем передаваемых путем усБелов В.А. Сингулярное правопреемство в обязательстве. С. 116. См. также: Степаненко Е. Особенности уступки требования по кредитному договору. С. 132. Ефимова Л.Г. Перемена лиц в обязательстве (законодательство и практика его применения) // Арбитражная практика. 2003. № 11. С. 16. См. также: Новоселов А.Л. Некоторые вопросы уступки части права требования по денежному обязательству // Арбитражная практика. Специальный выпуск. Уступка права требования. 2001. С. 57. 127 тупки требований. Это правило заключается в следующем: к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на неуплаченные проценты. Е.А. Крашенинников следующим образом классифицирует права, о которых идет речь в ст. 384 ГК: А. Обеспечительные права: 1) право залога (переходит в том случае, если переход залогового права прямо не запрещен); 2) 3) притязание против поручителя; 4) 5) притязание на уплату неустойки. 6) Б. Другие связанные с требованием права: 1) право на проценты; 2) 3) права с преобразовательным характером; 4) 5) притязание на возмещение убытков.269 6) Ситуация с переходом обеспечительных и иных связанных с требованием прав при передаче основного права не вызывает правовых проблем. Спорные же вопросы возникают, как правило, при оценке допустимости отчуждения в отрыве от основного обязательства права на взыскание имущественных санкций и прав из обеспечительных обязательств. |