|
вступая на путь антропологической истории и уделяя значительное внимание социальной дифференциации культурного поведения. #' Изучение ментальности признается ключевым моментом исторического синтеза Ле Гоффом. Историческая наука, по его мнению, «тем и своеобразна, что она исходит из существования двух реальностей: реаль^1 ности «как таковой» и представлений, которые создала эта реальность о себе у людей прошлого». Историю ментальностей он связывает с жестами, поведением, установками, но в то же время он резко возражает против бихевиористского истолкования. Картина мира, или иначе, система ментальных представлений трактуется, Ле Гоффом через «воображаемое», «чувственное», «символическое», через ценности и идеологию. Уже в начале XX века в науке сложилось довольно четкое представление о существовании некой «души народа» как врожденной величины, обусловленной многочисленными факторами, один из которых выдвигался вперед, в зависимости от направления научной школы. Носителем «народного духа» являлся этнофор, реакции которого на внешние возбудители формировали модель этнического сознания и этнического поведения. Первоначальная трактовка менталитета, введенная представителями историко-психологического и культурно-антропологического направлений, означала своего рода «психологическую оснастку» любой социальной общности, которая позволяла ей по-своему воспринимать как социальную среду, так и самих себя. Закладываемая в процессе воспитания и обусловленная этнической культурой, она становилась «живым» воплощением этнического сознания (347). Разработку этой теории продолжает один из последователей «Школы Анналов» Жорж Дюби. Ментальность он понимает как систему, систему образов и представлений, различную у различных социальных групп. «Мы ^' убеждены, пишет Дюби, что все социальные отношения складываются 197 |
В результате функционирования в жизненном пространстве членов единого духовного сообщества духовных продуктов культуры: языка, мифов, нравов образуется единство этнопсихологических процессов. Для определения такого "единого духовного сообщества" было введено понятие "духовного коммунитета". Термин этот принадлежит В. Вундту. Возникновение производных народной души сводится к сумме энергии множества индивидов, находящихся во взаимодействии "и покоятся на духовном взаимодействии многих, которые относятся к названным процессам подобно тому, как элементы представления и воли относятся к сложным представлениям и волевым действиям индивида". Творческая коллективная деятельность народа, по мнению Вундта может и должна изучаться. Сделать это можно, работая в двух направлениях: абстрактном и конкретном. Первый путь подразумевает исследование души народа через те связи, которые существуют между индивидами, предположив, что мифы это чувства народа, обычаи воля и нравственные принципы. Второй путь предполагает изучение конкретного народа, приложив к нему результаты исследования по первому варианту. Однако ранние попытки учесть влияние культуры в рамках парадигмы общей психологии не привели к появлению исследований, направленных на проверку предложений Вундта. Его идеи были несколько перефразированы немецкой культурно-исторической школой, и хотя это делалось в рамках их собственных исторических моделей, все же обеспечило данному направлению ощутимый скачек вперед. Среди американских ученых начала XX столетия культурно-исторической ориентации придерживался Ч. Джадд. Он развивал идеи Вундта, и утверждал, что язык, орудия труда, система исчислений, искусство и т.д. суть формы "накопленного социального капитала", который накапливался тысячелетиями и формировал национальное сознание и психологию. Основной тезис культурно-исторической школы заключается в том, что структура и развитие внутренних процессов этноса детерминировано исторически развивающейся культурно опосредованной практической деятельностью человека. Параллельно с этим направлением разрабатывалась мнемическая программа в кросскультурной психологии, которая изучала все возможные процессы памяти (включая историческую). Прослеживая развитие научной мысли о проблемах души или духа народа, невозможно обойти французскую "Школу Анналов", с чьей легкой руки в мировой науке появилось понятие "ментальность". У истоков этого направления стояли Марк Блок и Люсьен Февр. Все то, что происходит с народом, не что иное, как проявление глубинных движений народного сознания и мировосприятия. По Февру "наша история является идеалистической... ибо экономические факты, как и всякие другие социальные феномены, возникают из веры и воззрений". Если Февр по своим предположениям стоял ближе к психологическому изучению народной души, то Марк Блок отстаивал позиции социологической традиции, в чем перекликался с Дюркгеймом. В своих работах "Короли чудотворцы" (1924 г.) и "Феодальное общество" (1939 г.) Блок говорит о "способах чувствования и мышления", вступая на путь антропологической истории и уделяя значительное внимание социальной дифференциации культурного поведения. Изучение ментальности признается ключевым моментом исторического синтеза Ле Гоффом. Историческая наука, по его мнению, "тем и своеобразна, что она исходит из существования двух реальностей: реальности "как таковой" и представлений, которые создала эта реальность о себе у людей прошлого". Историю ментальностей он связывает с жестами, поведением, установками, но в то же время он резко возражает против бихевиористского истолкования. Картина мира или иначе система ментальных представлений трактуется Ле Гоффом через "воображаемое", "чувственное", "символическое", через ценности и идеологию. Автоматизмы поведения, то общее неосознанное и повседневное, что присутствовало в сознании каждого средневекового жителя, позволило Ле Гоффу говорить о неком общем ментальном фонде Средневековья, где "трудно разграничить абстрактное и "конкретное" и где "наслоение конкретного на абстрактное составляло основу ментальностей и чувствований средневековых людей". Таким образом, уже в начале ХХ века в науке сложилось довольно четкое представление о существовании некой "души народа" как врожденной величины, обусловленной многочисленными факторами, один из которых выдвигался вперед, в зависимости от направления научной школы. Носителем "народного духа" являлся этнофор, реакции которого на внешние возбудители формировали модель этнического сознания и этнического поведения. Первоначальная трактовка менталитета, введенная представителями историкопсихологического и культурно-антропологического направлений, означала своего рода "психологическую оснастку" любой социальной общности, которая позволяла ей посвоему воспринимать как социальную среду, так и самих себя. Закладываемая в процессе воспитания и обусловленная этнической культурой, она становилась "живым" воплощением этнического сознания. Разработку этой теории продолжает один из последователей "Школы Анналов" Жорж Дюби. Ментальность он понимает как систему, систему образов и представлений, различную у различных социальных групп. "Мы убеждены, пишет Дюби, что все социальные отношения складываются как функция этой "системы образов", которая передается из поколения к поколению в процессе воспитания и обучения, и в следствие определенных экономических условий". Выяснение сути и смысла любого исторического события или явления будет зависеть от того, какова эта система у того или иного исследователя. Специфика культурной среды, климата, индивидуальных способностей ученых может привести к совершенно разным выводам. Отсюда проистекает важность изучения среды обитания, а также ее взаимовлияние индивидом, выпестывающее само этническое сознание. "Без изучения ментальных установок невозможно создать тотальную историю общества считает Ж. Дюби. Метод ментального рассмотрения мира отстаивал и Мишель Вовель. История ментальностей лишь дополняет и уточняет историю социальную и подбирает под себя все области духовной жизни считает он. Исследованная ментальность (как и этническое сознание) позволяет "не спасовать перед разваливающимся на части объектом исторического исследования и сохранить его целостное прочтение, учитывающее гигантскую работу себя над собой, которую представляет собой жизнь людей... При условии, что мы не будем видеть в истории ментальности ключ ко всем дверям, она больше, чем мода: это новая область знания открыта для постановки новых вопросов". Воззрения Ле Гоффа, Дюби и близких к ним в этом вопросе Н.З. Дэвис, Ф. Арьеса, М. Вовелл, Ж. Демоме характеризуют лишь одну из тенденций в осмыслении ментальности в современных "Анналах". Иную линию выражают взгляды Алэна Буро и Роже Шартье, в той или иной мере ревизирующих воззрения Дюби, Ле Гоффа и других близких к ним исследователей. Таким образом, несмотря на различие в подходах и в терминологической разноголосице, "школа Анналов" утвердила статус исторической антропологии как науки, имеющей |