|
стремление русской мирнообновленческой религиозной мысли к этическому пересозданию действительности было либерально-утопическим. Спор оппозиционно религиозных мыслителей с ортодоксальным, клерикальным православием это, в конечном счете, отражение их социального консерватизма, искавшего спасения от надвигавшихся обш,ественных катаклизмов в «обновляемом» ими христианстве и в так называемой христианской антропологии (В.Зеньковский, Е.Трубецкой, В.Розанов, Л.Шестов и др.). Полемика с реакционными концепциями велась в рамках общей с ними идеалистической методологической основы. И это было проявлением глубочайшего кризиса мировоззренческих основ эпохи. Что касается главных разновидностей религиозно-ориентированной педагогики, то наиболее подробно разрабатывалась методологическая проблематика в христианско-антропологической концепции. Религиозно мистическую аниконфессиональную антропологию, как идейную базу идеала личности разрабатывали в изучаемый период Н.Бердяев, С.Булгаков, М.Тареев, Е.Трубецкой и др. Проблему воспитания в свете неортодоксальной христианской антропологии подробнее всех рассматривал В.Зеньковский (141). Его не устраивала ориентированность педагогики на философию и науку, ее «подчиненность принципам натурализма», под которым понималось естественнонаучное обоснование педагогики. Надлежащее свое осмысление педагогика может найти только на почве религии, властности, в системе христианской антропологической интерпретации» отдельных явлений воспитания. Хотя Зеньковский и провозглашал К.Ушинского отцом и истоком призна iV' ваемого им ответвления русской христианской педагогики, его идеи были по сути отличными от взглядов Ушинского. Антропологический принцип построения педагогики К.Ушинского в мировоззренческом и научном отношении стоял особняком по отношению к антропологической концепции 25 |
13 Конец XIX-начало ХХвв. дает удивительное многообразие светских, религиозных и синкретических (объединяющих то и другое) подходов к воспитанию и образованию человека. Преимущественно на религию ориентировались и выразители интересов правящих кругов (А.А.Мусин-Пушкин, К.П.Победоносцев, А.Н.Суворин, Д.И.Тихомиров, Д.А.Толстой), и оппозиционные им идеологи либерализма (Т.Н.Грановский, К.Д.Кавелин, Б.Н.Чичерин, а чуть позже,П.Н.Милюков, В.Д.Набоков, П.Б.Струве, С.Н.Трубецкой, Д.Н.Шипов). S пореформенной России нарастало противоречие между официальной теологией и религиозно-философской теорией педагогики. Один из теоретиков ортодоксально-христианского воспитания А.И.Введенский сформулировал основные посылки религиозно-философского подхода; теология начальный руководящий принцип педагогики, не светская этика, а евангелические заповеди. Отсюда содержанием и основой воспитывающего обучения у него оказывается смирение. Спор оппозиционных религиозных мыслителей с ортодоксальным, клерикальным православием оказался в конечном счете отражением социального консерватизма, искавшего спасения от надвигавшихся общественных катаклизмов в "обновляемом" им христианстве и в так называемой христианской антропологии (В.В.Зеньковский, В.В.Розанов, Е.Н.Трубецкой, Л.И.Шестов и др.). Полемика с религиозными концепциями велась в рамках общей с ними идеалистической методологической основы. И это было проявлением глубочайшего кризиса мировоззренческих основ эпохи. Что касается главных разновидностей религиозно-ориентированной антопологии, то наиболее подробно разрабатывалась методологическая проблематика в христианско-антропологической концепции. Религиозно-мистическую антиконфессиональнуго антропологию как идейную базу идеала личности разрабатывали в изучаемый период Н.А.Бердяев и С.Н.Булгаков, М.М.Тареев, Е.Н.Трубецкой и Др. 79 троения педагогического знания, синтетический ли (объединяющий оба пути) или полностью порывающий с рациональным познанием, т.е. иррационалистический, вот главные оппозиции в буржуазной методологической мысли изучаемой эпохи. Индуктивно-эмпирический характер получения общеобразовательного знания ставила превьше всего официальная педагогика, ибо она связывала его с протестом против революционного изменения школьного дела, как и всякого общественного изменения. Эмпиризм превращался здесь в средство медленной, "ползучей" реформы. Охранительная педагогика по сути отрицала теорию как таковую, подменяла ее регламентацией "сверху". Но в условиях кризисного состояния общества религиозная вера многих деятелей педагогической науки неизбежно становилась антидогматической и антиклерикальной, принимала форму богостроительства, богоискательства. Сходящие с арены истории классы и сословия вступили в прямое идейное противоборство с новой религиозной идеологией. Однако стремление русской мирнообновленческой религиозной мысли к этическому пересозданию действительности было либерально-утопическим. Спор оппозиционных религиозных мыслителей с ортодоксальным, клерикальным православием оказался в конечном счете отражением их социального консерватизма, искавшего спасения от надвигавшихся общественных катаклизмов в "обновляемом" ими христианстве и в так называемой христианской антропологии (В.В.Зеньковский, Е.Н.Трубецкой, В.В.Розанов, Л.И.Шестов и др.). Полемика с реакционными концепциями велась в ралкссах общей с ними идеалистической методологической основы. И это было проявлением глубочайшего кризиса мировоззренческих основ эпохи. Что касается главных разновидностей религиозно-ориентиI. См.: Гориневский В.В, Мечты и действительность //Русская школа.1893.-№ 3.-С.47-56. 80 рованной педагогики, то наиболее подробно разрабатывалась методологическая проблематика в христианско-антропологической концепции. Религиозно мистическую аниконфессиональную антропологию как идейную базу идеала личности разрабатывали в изучаемый период Н.А.Бердяев, С.Н.Булгаков, М.М.Тареев, Е.Н.Трубецкой и др. Проблему воспитания в свете неортодоксальной христианской антропологии подробнее всех рассматривал В.В.Зеньковский. Его не устраивала ориентированность педагогики на'^философию и науку, ее "подчиненность принципам натурализма", под которым понималось естественнонаучное обоснование педагогики. Надлежащее свое осмысление педагогика может-де найти только на почве религии, в'частности, в системе христианской антропологической интерпретации' отдельных явлений воспитания. Хотя Зеньковский и провозглашал К.Д.Ушинского отцом и истоком признаваемого им ответвления русской христианской педагогики, его идеи были по сути отходом от прогрессивного наследия Ушинского. Антропологический принцип построения педагогики К.Д.Ушинского в мировоззренческом и научном отношении стоял особняком по отношению к антропологической концепции конца Х1Х-начала XX вв., в частности, к христианской антропологии, рассматривающей че См.: Зеньковский В.В. Психолого-педагогические воззрения А.Нечаева //Вопросы философии и психологии.-1906.-№ 82.С.92-126; Его же. О сравнительной психологии //Вопросы философии и психологии.-1907.№ 89,-0.534-544; Его же. Принцип индивидуальности в психологии и педагогике //Вопросы философии и психологии.-191!.-№ 108,С.363-393; № 10.С.815-856; Вентцель К.Н. Принцип индивидуальности: о статье В.Зеньковского //Свободное воспитание.-I9II/I2.№ 9.-Столб. 29-46; Зеньковский В.В. Проблема психической причинности.-Киев, I9I4; Его же. Социальное воспитание, его задачи и пути.-М., I9I8; Его же. Дети и война.Пг., I9I5. |