|
42 1941 г. рассмотревшего персональное дело Д.Ф. Булавина, он «с момента мобилизации в РККА не только не оказывал помощь райвоенкомату в проведении мобилизационной работы, а, наоборот, вмешивался в работу военкомата и неоднократно пытался отменять приказы райвоенкома»1. Более того, 6 сентября завотделом в нетрезвом виде пришел на сборный пункт и, вместо организации партийно-массовой работы и помощи военкомату, нанес публичное оскорбление члену партии Климову, обругав его нецензурными словами и назвав троцкистом. В итоге Д.Ф. Булавин был освобожден от должности заведующего военным отделом райкома и исключен из партии2. Успешность мобилизационных мероприятий во многом зависела от позитивного настроя по отношению к ним как со стороны самих мобилизуемых, так и всего населения в целом. Между тем сохранившиеся документы дают на этот счет довольно противоречивую картину. С одной стороны, в многочисленных отчетах и сводках о положении на местах морально-политическое состояние призываемых и населения по всем трем областям в целом характеризуется как хорошее, часто используются эпитеты «здоровое», «бодрое», «уверенное» и т.д.3 В одной из докладных записок военного отдела Тамбовского обкома ВКП(б), в частности, отмечалось, что «...на всех проводимых собраниях и митингах имели место массовые выступления военнообязанных, а также рабочих, колхозников, колхозниц и служащих,все выражают в своих выступлениях твердую уверенность, что фашизм будет разгромлен»4. Явка на призывные пункты в основном проходила организованно, причем многие военнообязанные приходили в военкоматы, не дожидаясь установленного срока. Подавалось много заявлений с просьбами направить добровольцами на фронт. Например, в Тамбовской об1ГЛОПИКО. Ф. П-1. Оп. 1. Д. 2620. Л. 152. 2 Там же. 3 Цит. по: Яценко К.В. Фронтовой регион. Курск, 2006. С. 56. 4 РАСПИТО. Ф. 1045. Он. 1. Д. 2338. Л. 1. |
пали и артисты Бакинской государственной эстрады, находившиеся в те дни в Курске на гастролях.27 Успех мобилизационных мероприятий во многом зависел от позитивного настроя по отношению к ним как со стороны самих мобилизуемых, так и всего населения в целом. Документы же, дающие представление о настроениях в обществе в начале войны, свидетельствуют, что здесь дело обстояло не так уж просто. С одной стороны, в многочисленных отчетах и сводках о положении на местах морально-политическое состояние призываемых и населения по всем трем областям в целом характеризуется как хорошее, часто используются эпитеты 28 «здоровое», «бодрое», «уверенное» и т.д. В одной из докладных записок военного отдела Тамбовского обкома ВКП(б) правомерность такой оценки, в частности, подтверждалась тем, что «...на всех проводимых собраниях и митингах имели место массовые выступления военнообязанных, а также рабочих, колхозников, колхозниц и служащих, все выражают в своих выступлениях твердую уверенность, что фашизм будет разгромлен».29 Действительно, примеров таких выступлений можно привести очень много, они часто цитировались в периодической печати и других документах того времени. При этом выступавшие нередко заявляли о своем желании тут же отправиться на фронт добровольцами. В качестве иллюстрации ограничимся одним довольно характерным высказыванием, принадлежавшем рабочему воронежского завода «Электросигнал» Н. К. Громыко: «Я горю желанием как можно скорее стать в ряды защитников нашей славной Родины и бить врага до его полного уничтожения... Будучи добровольцем во время войны с белофиннами, я и теперь не могу оставаться наблюдателем военных действий. Вторично прошу зачислить меня добровольцем и немедленно направить в действующую армию».30 В первые дни войны в выступлениях на митингах порой проскальзывали и «шапкозакидательские» настроения, порожденные, вне всякого сомнения, предвоенной пропагандой. Например: «Бить врага на его же собственной территории вот наш лозунг. И армия первого в мире социалистического государ84 цензурные оскорбительные выражения в адрес руководителей ВКП(б) и Советского правительства, восхваление Гитлера, распространение провокационных слухов и т.п. 23 человека (в их числе бывшие белогвардейцы, выходцы из кулацких семей, сектанты).38 Итак, если настроения в обществе считать фоном, на котором развертывалась военно-мобилизационная работа, то фон этот был довольно пестрым. Это, как мы еще не раз увидим, напрямую влияло и на ход самой мобилизации. В целом она развертывалась при высокой активности самих призываемых, охваченных патриотическим порывом. Явка на призывные пункты в большинстве проходила организованно, причем многие военнообязанные приходили в военкоматы, не дожидаясь установленного срока. Повсеместно широкий размах получила подача заявлений с просьбами направить добровольцами на фронт. В частности, в Тамбовской области, по данным на начало июля 1941 г., в военкоматы поступило 4223 таких заявления, в том числе в городах: Тамбове —932, Моршанске около 500, Мичуринске —435.3 «Заявления пишут юноши, не подлежащие мобилизации по возрасту', девушки, старики, а иногда и целые семьи», сообщалось в информационной записке Курского обкома партии в оргинструкторский отдел ЦК ВКП(б).4 Многие из этих документов и сегодня трудно читать без волнения. Например: «Просим военкомат отправить нас, братьев Шалашковых, на передовую линию, добровольно, на усиленный бой для защиты нашей Советской Родины. Просим военкомат не отказать в нашей просьбе. К сему братья: Алексей, Иван, Федор, Петр Яковлевичи и Семен Александрович (двоюродный брат)»41. Двое из названных братьев жителей 42 Конышевского района Курской области домой с фронта уже не вернутся. С похожей просьбой обратились в Уразовский райвоенкомат три брата Евтушенковых. Более того братья предложили составить из них танковый экипаж, поскольку имели соответствующие военные специальности (командира танка, механика-водителя и башенного стрелка).43 Стремление участвовать в вооруженной борьбе с врагом охватывало целые коллективы. Находившиеся в отпусках учителя курских школ № 9 и № 16 на 86 |