|
ископаемым шли товары народного потребления, вычислительная техника, автомобили, валюта (судя по косвенным данным, баланс теневой торговли был активным, поскольку потребление более, чем на 34% превышало производство) и многое другое. Конечно, регион интегрировался в АТР не совсем так, как мечталось идеологам Дальнего Востока, не в статусе постиндустриального центра, но в качестве поставщика ресурсов, то есть в качестве «хоры», а не метрополии. Но даже такое положение делало традиционные виды деятельности вполне доходными и экономически эффективными, особенно если учесть, что основной оборот товаров и финансов протекал вне государственного фискального контроля и, следовательно, имел все преимущества «льготного налогообложения» [10]. Показательно, что совокупный валовой региональный продукт (ВРП) Дальнего Востока в середине 1990-х годов был почти на 40% меньше стоимости потребленных населением услуг. Примерно так же соотносятся номинальная заработная плата и «заявленный доход» [21]. Понятно, что просчитать точный объем «теневого оборота» товаров и услуг в регионе при трансграничном взаимодействии чрезвычайно сложно, но даже приведенные данные говорят о его крайней значительности. В 1990-е годы на Дальнем Востоке России сложились устойчивые бизнес-практики торговли древесиной, речными и морскими биоресурсами, теневого оборота продукции горно-обогатительных комбинатов и приисков. Население Дальнего Востока привыкло выживать. Выжило и на этот раз. Люди, вне зависимости от своего «прошлого» социального статуса, кинулись в новые (старые) сферы деятельности. Традиции взаимоподдержки позволили почти мгновенно сорганизоваться, встроиться в новую жизнь [10]. Криминальные «крыши», а несколько позже госструктуры, приватизировавшие силовой ресурс, взяли на себя «производство порядка», вполне успешно |
“ÏÎËÈÒÈß”“ÏÎËÈÒÈß”“ÏÎËÈÒÈß”“ÏÎËÈÒÈß”“ÏÎËÈÒÈß” № 2 (53) 200966 В непосредственной близости от восточных границ России сфор мировалось несколько мощных центров хозяйственной и интеллекту альной активности (Осака, Шанхай, Тайбэй, Сингапур и др.), которые вполне могли претендовать на статус «ворот в глобальный мир». Через приграничную торговлю регион постепенно втягивался в глобальный товарооборот. Навстречу лесу, рыбе и полезным ископаемым шли това ры народного потребления, вычислительная техника, автомобили, ва люта (судя по косвенным данным, баланс теневой торговли был актив ным) и многое другое. Конечно, регион интегрировался в АТР не со всем так, как мечталось идеологам Дальнего Востока, не в статусе постиндустриального центра, но в качестве поставщика ресурсов, то есть в качестве «хоры», а не метрополии. Но даже такое положение делало традиционные виды деятельности вполне доходными и эконо мически эффективными, особенно если учесть, что основной оборот товаров и финансов протекал вне государственного фискального конт роля и, следовательно, имел все преимущества «льготного налогообло жения»19 . Показательно, что совокупный ВРП Дальнего Востока в сере дине 1990 х годов почти на 40% меньше стоимости потребленных насе лением услуг. Примерно так же соотносятся номинальная заработная плата и заявленный доход20 . Понятно, что просчитать точный объем те невого оборота товаров и услуг в регионе и при трансграничном взаи модействии чрезвычайно сложно, но даже приведенные данные говорят о его крайней значительности. В 1990 е годы на Дальнем Востоке России сложились устойчивые бизнес практики торговли древесиной, речными и морскими биоре сурсами, теневого оборота продукции горно обогатительных комбина тов и приисков. Население Дальнего Востока привыкло выживать. Вы жило и на этот раз. Люди, вне зависимости от своего прошлого соци ального статуса, кинулись в новые (временно забытые старые) сферы деятельности. Традиции взаимоподдержки позволили почти мгновенно сорганизоваться, встроиться в новую жизнь21 . Криминальные «крыши», а несколько позже — госструктуры, приватизировавшие силовой ре сурс, взяли на себя «производство порядка», вполне успешно структу рировавшего местное сообщество и обслуживавшего его деятельность. Все эти сферы были в значительной степени «серыми» или «тене выми» — другие в тот момент были просто невозможны. Но именно в них оказалось задействовано наиболее экономически активное населе ние. Именно они кормили всех. В том числе и тех, кто никак не был связан с теневым экспортом, — ведь именно там создавался платеже способный спрос на образование, науку, искусство, строительство... Не случайно в 1990 е годы в регионе начался образовательный бум, стали создаваться частные вузы, почти в 2 раза по сравнению с 1990 г. увели чилось количество студентов. Сходные процессы шли и в здравоохране нии, культуре. Именно в 1990 е годы в крупнейших городах региона складывается то, чего не было на протяжении всего советского перио да, — относительно развитая социальная и досуговая инфраструктура. 19 Бляхер 2000. 20 Заусаев 2009. 21 Бляхер 2004а. |