Проверяемый текст
БЛЯХЕР ЛЕОНИД ЕФИМОВИЧ, ВАСИЛЬЕВА ЛЮДМИЛА АЛЕКСАНДРОВНА Дальний Восток России в режиме консервации: между "глобальной экономикой" и "государственной опекой" // Полития. 2009. №2.
[стр. 71]

статусном элементе самоидентификации говорили более 74% респондентов при формализованном опросе в 2008 году.
Интеграция Дальнего Востока в глобальную экономику после кризиса 1998 г.
и последующего укрупнения хозяйствующих субъектов постепенно стала приобретать институциональные очертания, имея все шансы из «теневой» формы экономической деятельности превратиться в основу легальной социально-экономической
жизни региона.
Но...
сменился вектор развития, наступил новый этап.
Консервация закончилась, пришла государственная забота.
Очередные радикальные изменения в регионе были связаны с взлетом цен на энергоносители и построением «вертикали власти».
Теневые отрасли, которые не один год обеспечивали выживание людей4 на Дальнем Востоке, стали стремительно сворачиваться.
Силовое преследование «нарушителей», на первых порах не особенно активное, поскольку «силовики» были местными, и все понимали
(были включены в коррупционные схемы), постепенно, под давлением «из центра», начало набирать обороты.
Упала добыча морских и речных биоресурсов, причем не только «теневая».
По данным официальной статистики, в 2007 г.
снижение объема добычи морских биоресурсов в регионе составило около 12%
[21].
Разрушив «серые» схемы, государство не предложило и не профинансировало
иные.
В результате не осваивается даже выделяемый объем квот, идет постоянная война с рыбинспекторами, которые в разгар путины ставят «на прикол» до половины рыболовного флота.
Затем
государственные интересы были распространены на лесную отрасль.
Предполагалось, что заградительные пошлины стимулируют развитие
регионе помыслам, этому как и многим другим еться.
Точнее, какое-то количество предприятий по производству мебели,
деревоматериалов и
[стр. 8]

67“ÏÎËÈÒÈß”“ÏÎËÈÒÈß”“ÏÎËÈÒÈß”“ÏÎËÈÒÈß”“ÏÎËÈÒÈß” № 2 (53) 2009 В числе отраслей, поставлявших ресурсы для выживания, возни кает импорт подержанных японских автомобилей и шоп туризм в со предельный Китай.
Даже «японки» с очень большим пробегом были на несколько порядков комфортнее и надежнее, чем лучшие изделия оте чественного автопрома, изготовленные в стиле «всю жизнь под капо том».
Китайский же ширпотреб, в отличие от отечественного, мгновен но реагировал на малейшее веяние спроса.
Естественно, что люди пред почитали то, что дешевле и лучше.
Постепенно из практики периодического завоза импортных ино марок импорт автомобилей превратился в огромную отрасль.
Появи лись автомастерские и автомойки, ориентированные на владельцев «японок», была организована поставка запчастей и шин, началась под готовка специалистов по ремонту и т.д.
В регионе сложилась полная и разветвленная инфраструктура автосервиса, которой мог бы позавидо вать любой другой регион страны, да и не только страны.
В эту сферу инвестировали свои сбережения и предприниматели, и простые граж дане.
Показательно, что по количеству машин на душу населения реги ональные центры Дальнего Востока входят в число российских лидеров.
От автобизнеса так или иначе кормились медицина и искусство, образование и госслужба.
Ведь люди, заработавшие в новых, относи тельно свободных отраслях хозяйства, были заинтересованы в каче ственном медицинском обслуживании и хорошем образовании для сво их детей, им хотелось слушать интересную музыку и посещать театры.
Они нуждались в порядке, пусть даже в обмен на материальную помощь госслужащим.
И за все это они готовы были платить — в регионе при нято «делиться» с ближним.
В середине 1990 х годов к импорту легковых автомобилей доба вился импорт грузовых машин, строительной и дорожной техники.
Эти изделия тоже оказались на голову надежнее и удобнее в эксплуатации, чем все мыслимые ЗИЛы и ГАЗы (ТАЗы, по выражению дальневосточ ных строителей).
Сегодня на стройках региона, в том числе и на строи тельстве газопровода, работает только импортная техника.
Отечествен ная просто ломается.
В результате всех этих изменений сформировалась отрасль, в ко торой прямо или косвенно были задействованы уже даже не десятки, а сотни тысяч людей, государственные программы, планы развития.
Сплетаясь с другими (экспорт леса и биоресурсов, торговля, транспорт и т.д.), она создавала невидимое из Москвы, но достаточно эффектив ное экономическое пространство, плотно интегрированное в экономи ку АТР.
Более того, «японки» стали важным элементом региональной самоидентификации — одним из тех немногочисленных преимуществ, которыми гордились дальневосточники.
Интеграция Дальнего Востока в глобальную экономику после кризиса 1998 г.
и последующего укруп нения хозяйствующих субъектов постепенно стала приобретать инсти туциональные очертания, имея все шансы из теневой формы эконо мической деятельности превратиться в основу легальной социально


[стр.,9]

“ÏÎËÈÒÈß”“ÏÎËÈÒÈß”“ÏÎËÈÒÈß”“ÏÎËÈÒÈß”“ÏÎËÈÒÈß” № 2 (53) 200968 экономической жизни региона.
Но...
сменился вектор развития, насту пил новый этап.
Консервация закончилась, пришла государственная забота.
Очередные радикальные изменения в регионе были связаны с взлетом цен на энергоносители и построением «вертикали власти».
Те невые отрасли, которые не один год обеспечивали выживание людей на Дальнем Востоке, стали стремительно сворачиваться.
Силовое пресле дование нарушителей, на первых порах не особенно активное, посколь ку «силовики» были местными и все понимали,
постепенно, под давле нием из центра, начало набирать обороты.
Упала добыча морских и речных биоресурсов, причем не только теневая.
По данным официаль ной статистики, в 2007 г.
снижение объема добычи морских биоресур сов в регионе составило около 12%22 .
Разрушив «серые» схемы, государ ство не предложило и не профинансировало
иных.
В результате не осваивается даже выделяемый объем квот, идет постоянная война с рыбинспекторами, которые в разгар путины ставят на прикол до поло вины рыболовного флота.
Затем
государственная забота настигла лесную отрасль.
Предпола галось, что заградительные пошлины стимулируют развитие
в регионе деревообработки.
Однако, как и многим другим благим помыслам, это му не суждено было сбыться.
Точнее, какое то количество предприятий по производству мебели,
древоматериалов и т.д.
возникло.
Но оно не шло ни в какое сравнение с масштабами экспорта «кругляка» и его зна чением для Дальнего Востока.
Целые районы — Солнечный, Николаев ский, Еврейская автономная область и некоторые другие — живут се годня в основном на пособия ...и зарплаты государственных и муници пальных служащих.
Тем не менее в тот период — в начале столетия — все эти нововведения вызывали лишь глухой ропот, лишь изредка про рывавшийся наружу.
Почему? Очень просто.
В регион потекли нефтедоллары.
Не то чтобы здесь обнаружили новое нефтяное море.
Увы, нет.
Просто поток нефтедолларов, хлынув ший в Россию, докатился и до дальневосточной окраины.
Конечно, это был не самый большой кусок, но даже он в десятки раз превосходил то, что доставалось Дальнему Востоку в 1990 е годы.
По словам губернато ра Хабаровского края В.И.Ишаева, в 2007 г.
край получил больше «фе деральных» денег, чем за все годы Президентской программы развития Дальнего Востока и Забайкалья (то есть за 10 лет)23 .
Соответственно, появилась возможность как то компенсировать потери.
Бурное разви тие стройиндустрии, транспортной и портовой инфраструктуры и т.д.
создавало базу для трудоустройства бывших работников леспромхозов и рыбаков.
Мало того, рабочих рук опять не хватало.
Как обычно, «помогла заграница».
Место военных строителей заняли иностранные рабочие.
Правда, в отличие от бизнеса 1990 х годов, этот бизнес был полностью Äàëüíèé Âîñòîê: îò ãëîáàëüíîé ýêîíîìèêè ê ãîñóäàðñòâåííîé îïåêå 22 Заусаев 2009.
23 Ишаев 2008.

[Back]