|
Тем не менее, в тот период в начале XX в. все эти нововведения вызывали лишь глухой ропот лишь изредка прорывавшийся наружу. Так, по данным ДВИСПИ снижение своего материального уровня отметили менее 15% респондентов при общем числе опрошенных 1750. Почему? Очень просто. В регион потекли нефтедоллары. Не то чтобы здесь обнаружили новое нефтяное море. Увы, нет. Просто поток нефтедолларов, хлынувший Россию, докатился и до дальневосточной окраины. Конечно, это был не самый большой кусок, но даже он в десятки раз превосходил то, что доставалось Дальнему Востоку в 1990-е гг. По словам губернатора Хабаровского края В.И. Ишаева, в 2007 г. край получил больше «федеральных денег», чем за все годы Президентской программы развития Дальнего Востока и Забайкалья (то есть за 10 лет). Соответственно, появилась возможность как-то компенсировать потери. Бурное развитие строииндустрии, транспортной и портовой инфраструктуры и т.д. создавало базу для трудоустройства бывших работников леспромхозов и рыбаков. Мало того, рабочих рук опять не хватало. Как обычно, помогла «заграница». Место военных строителей заняли иностранные рабочие. Правда, в отличие от бизнеса 1990-х гг., этот бизнес был полностью подконтролен и полностью зависел от государственных вливаний Пока эти вливания были, Дальний Восток покорно сносил все «инновации», идущие из центра. Ведь «теневые» отрасли, крайне трудозатратные и опасные, требовались для выживания. Если выживать можно проще, с потерей «тени» легко мерились. Правда, хозяева предприятий, «шедших под нож», робко ворчали, но не более. Деньги лились, и бывшие графы Монтекристо с легкостью переквалифицировались в управдомы. |
“ÏÎËÈÒÈß”“ÏÎËÈÒÈß”“ÏÎËÈÒÈß”“ÏÎËÈÒÈß”“ÏÎËÈÒÈß” № 2 (53) 200968 экономической жизни региона. Но... сменился вектор развития, насту пил новый этап. Консервация закончилась, пришла государственная забота. Очередные радикальные изменения в регионе были связаны с взлетом цен на энергоносители и построением «вертикали власти». Те невые отрасли, которые не один год обеспечивали выживание людей на Дальнем Востоке, стали стремительно сворачиваться. Силовое пресле дование нарушителей, на первых порах не особенно активное, посколь ку «силовики» были местными и все понимали, постепенно, под давле нием из центра, начало набирать обороты. Упала добыча морских и речных биоресурсов, причем не только теневая. По данным официаль ной статистики, в 2007 г. снижение объема добычи морских биоресур сов в регионе составило около 12%22 . Разрушив «серые» схемы, государ ство не предложило и не профинансировало иных. В результате не осваивается даже выделяемый объем квот, идет постоянная война с рыбинспекторами, которые в разгар путины ставят на прикол до поло вины рыболовного флота. Затем государственная забота настигла лесную отрасль. Предпола галось, что заградительные пошлины стимулируют развитие в регионе деревообработки. Однако, как и многим другим благим помыслам, это му не суждено было сбыться. Точнее, какое то количество предприятий по производству мебели, древоматериалов и т.д. возникло. Но оно не шло ни в какое сравнение с масштабами экспорта «кругляка» и его зна чением для Дальнего Востока. Целые районы — Солнечный, Николаев ский, Еврейская автономная область и некоторые другие — живут се годня в основном на пособия ...и зарплаты государственных и муници пальных служащих. Тем не менее в тот период — в начале столетия — все эти нововведения вызывали лишь глухой ропот, лишь изредка про рывавшийся наружу. Почему? Очень просто. В регион потекли нефтедоллары. Не то чтобы здесь обнаружили новое нефтяное море. Увы, нет. Просто поток нефтедолларов, хлынув ший в Россию, докатился и до дальневосточной окраины. Конечно, это был не самый большой кусок, но даже он в десятки раз превосходил то, что доставалось Дальнему Востоку в 1990 е годы. По словам губернато ра Хабаровского края В.И.Ишаева, в 2007 г. край получил больше «фе деральных» денег, чем за все годы Президентской программы развития Дальнего Востока и Забайкалья (то есть за 10 лет)23 . Соответственно, появилась возможность как то компенсировать потери. Бурное разви тие стройиндустрии, транспортной и портовой инфраструктуры и т.д. создавало базу для трудоустройства бывших работников леспромхозов и рыбаков. Мало того, рабочих рук опять не хватало. Как обычно, «помогла заграница». Место военных строителей заняли иностранные рабочие. Правда, в отличие от бизнеса 1990 х годов, этот бизнес был полностью Äàëüíèé Âîñòîê: îò ãëîáàëüíîé ýêîíîìèêè ê ãîñóäàðñòâåííîé îïåêå 22 Заусаев 2009. 23 Ишаев 2008. 69“ÏÎËÈÒÈß”“ÏÎËÈÒÈß”“ÏÎËÈÒÈß”“ÏÎËÈÒÈß”“ÏÎËÈÒÈß” № 2 (53) 2009 подконтролен и всецело зависел от государственных вливаний. Пока эти вливания были, Дальний Восток покорно сносил все «инновации», идущие из центра. Ведь теневые отрасли, крайне трудозатратные и опасные, требовались для выживания. Если выживать можно проще, с потерей «тени» легко мерились. Правда, хозяева предприятий, «шедших под нож», робко ворчали, но не более. Деньги лились, и бывшие графы Монте Кристо с легкостью переквалифицировались в управдомы. Но сегодня ситуация опять меняется. Как и в 1990 е годы, деньги перестали доходить до региона. Дальний Восток явственно чувствует признаки перехода в режим консервации. Строительство сворачивает ся, инвестиционные проекты заморожены. Однако есть специфика. Оторванные от госкормушки люди с удивлением обнаружили, что все местные сферы деятельности, связанные с личной инициативой граж дан и допускающие ее, в регионе под запретом. В 1990 е годы существо вала «темная зона», которая обеспечивала выживание людей. Сейчас ее просто нет! Автомобильная отрасль не самая главная в экономике региона. В 1990 е годы лесная, золотопромышленная и рыбная были куда важ нее. Именно они выступали основой выживания конкретных людей, формирования местных бюджетов, «спонсорской помощи» социальной сфере. Но она — последняя отрасль, позволяющая инициативному че ловеку выжить собственным трудом в условиях плотной государствен ной опеки и заботы при отсутствии государственных дотаций. Шоп туризм, многократно ограбленный и ограниченный, будет уничтожен новой редакцией закона о туризме. Людей не просто бросили в тайге — к этому здесь уже привыкли. Тайга — она ласковая, прокормит. Но у них не забыли отобрать ружье, удочку, спички, соль, да еще связали для верности. Именно так ощущает себя сегодня житель региона24 . Говорили ли об этом раньше? Конечно, и не один раз. На всех со вещаниях, форумах, конференциях подчеркивалось, что условия в ре гионе специфичные, что народ бежит, поскольку производство и соци альная инфраструктура развиваются не совсем в соответствии с грома дьем планов, что хорошие для центральной части страны законы здесь приводят к массовым разорениям, суицидам и криминализации. Только вот не слышали этого и не слышат до сих пор. Ведь вы ступления против запрета на «правый руль» начались не сегодня, и уже лет пять в местной прессе появляются публикации о последствиях тако го запрета для региона. Однако кто ее читает, местную прессу, кроме са мих дальневосточников? Между тем первые выступления были до пре дела лояльными. Это были просьбы, разъяснения, слабые попытки пролоббировать свои интересы на федеральном уровне. Федеральный центр, в свою очередь, даже обещал «изучить и разобраться». Но слиш ком много дел в стране. Не дошли до дальневосточных проблем руки властей предержащих. Потому то и выбрали люди более «острую» фор му протеста, что все другие были проигнорированы. Голос дальневосточников услышали, и ответ был дан. Как оно и принято, в простой и доходчивой форме — с помощью щелковского 24 Мысли из интер вью с представи телем малого биз неса Хабаровска (январь 2009). |