|
Но сегодня ситуация опять меняется. Как и в 1990-е гг., деньги перестали доходить до региона. Дальний Восток явственно чувствует признаки перехода в режим «консервации». Строительство сворачивается, инвестиционные проекты заморожены. Однако есть специфика. Оторванные от госкормушки люди с удивлением обнаружили, что все местные сферы деятельности, связанные с личной инициативой граждан и допускающие ее, в регионе под запретом. В 1990-е гг. существовала «темная зона», которая обеспечивала выживание людей. Сейчас ее просто нет! Автомобильная отрасль не самая главная в экономике региона. В 1990-е гг. лесная, золотопромышленная и «рыбная» были куда важнее. Именно они выступали основой выживания конкретных людей, формирования местных бюджетов, «спонсорской помощи» социальной сфере. Но она последняя отрасль, позволяющая инициативному человеку выжить собственным трудом в условиях плотной государственной опеки и заботы при отсутствии государственных дотаций. Шоп-туризм, многократно ограбленный и ограниченный, будет уничтожен новой редакцией закона о туризме. Людей не просто бросили в тайге —к этому здесь уже привыкли. Тайга —она ласковая, прокормит. Но у них не забыли отобрать ружье, удочку, спички, соль, да еще связали для верности. Именно так ощущает себя сегодня житель региона. Эта мысль прозвучала в одном из интервью с представителем малого бизнеса Хабаровска в январе 2009 г. Характерно, что за исключением «алмазной» Якутии интегральные показатели социально-экономического развития Дальнего Востока начали снижаться не в 2008 г., как в остальной России, а в 20062007 гг., когда начались ужесточения в сфере «борьбы с коррупцией» (см. таблицу 2). |
69“ÏÎËÈÒÈß”“ÏÎËÈÒÈß”“ÏÎËÈÒÈß”“ÏÎËÈÒÈß”“ÏÎËÈÒÈß” № 2 (53) 2009 подконтролен и всецело зависел от государственных вливаний. Пока эти вливания были, Дальний Восток покорно сносил все «инновации», идущие из центра. Ведь теневые отрасли, крайне трудозатратные и опасные, требовались для выживания. Если выживать можно проще, с потерей «тени» легко мерились. Правда, хозяева предприятий, «шедших под нож», робко ворчали, но не более. Деньги лились, и бывшие графы Монте Кристо с легкостью переквалифицировались в управдомы. Но сегодня ситуация опять меняется. Как и в 1990 е годы, деньги перестали доходить до региона. Дальний Восток явственно чувствует признаки перехода в режим консервации. Строительство сворачивает ся, инвестиционные проекты заморожены. Однако есть специфика. Оторванные от госкормушки люди с удивлением обнаружили, что все местные сферы деятельности, связанные с личной инициативой граж дан и допускающие ее, в регионе под запретом. В 1990 е годы существо вала «темная зона», которая обеспечивала выживание людей. Сейчас ее просто нет! Автомобильная отрасль не самая главная в экономике региона. В 1990 е годы лесная, золотопромышленная и рыбная были куда важ нее. Именно они выступали основой выживания конкретных людей, формирования местных бюджетов, «спонсорской помощи» социальной сфере. Но она — последняя отрасль, позволяющая инициативному че ловеку выжить собственным трудом в условиях плотной государствен ной опеки и заботы при отсутствии государственных дотаций. Шоп туризм, многократно ограбленный и ограниченный, будет уничтожен новой редакцией закона о туризме. Людей не просто бросили в тайге — к этому здесь уже привыкли. Тайга — она ласковая, прокормит. Но у них не забыли отобрать ружье, удочку, спички, соль, да еще связали для верности. Именно так ощущает себя сегодня житель региона24 . Говорили ли об этом раньше? Конечно, и не один раз. На всех со вещаниях, форумах, конференциях подчеркивалось, что условия в ре гионе специфичные, что народ бежит, поскольку производство и соци альная инфраструктура развиваются не совсем в соответствии с грома дьем планов, что хорошие для центральной части страны законы здесь приводят к массовым разорениям, суицидам и криминализации. Только вот не слышали этого и не слышат до сих пор. Ведь вы ступления против запрета на «правый руль» начались не сегодня, и уже лет пять в местной прессе появляются публикации о последствиях тако го запрета для региона. Однако кто ее читает, местную прессу, кроме са мих дальневосточников? Между тем первые выступления были до пре дела лояльными. Это были просьбы, разъяснения, слабые попытки пролоббировать свои интересы на федеральном уровне. Федеральный центр, в свою очередь, даже обещал «изучить и разобраться». Но слиш ком много дел в стране. Не дошли до дальневосточных проблем руки властей предержащих. Потому то и выбрали люди более «острую» фор му протеста, что все другие были проигнорированы. Голос дальневосточников услышали, и ответ был дан. Как оно и принято, в простой и доходчивой форме — с помощью щелковского 24 Мысли из интер вью с представи телем малого биз неса Хабаровска (январь 2009). |