|
или увечья. Более того, качество жизни измеряется субъективными показателями». Что же понимается под объективными индикаторами качества жизни? Это возможности, предоставляемые обществом для развития и распространения людьми своей жизнедеятельности (уровень питания, обеспечения медицинской помощью, трудовая занятость, образовательные услуги, возможность коммуникации, степень чистоты (загрязненности) окружающей среды. Данную группу автор относит к физическим показателям, к социальным же различные свободы (религиозные, политические, расовые, сексуальные итл.). К субъективным индикаторам относится психологическое восприятие человеком себя в существующих обстоятельствах по шкале «удовольствие неудовольствие». Эти показатели можно получить только социальными опросами, по мнению автора. Неудивительно, что его позиция во многом повторяет позицию известного социолога A. Inkels. Косвенно автор относит к консерваторам тех, кто связывает улучшение качества жизни с техническим прогрессом, и к экологистам тех, кто связывает ухудшение КЖ с ухудшением природной среды в результате того же технического прогресса. Таким образом, все рассуждения о качестве жизни, столь успешно начатые, претерпевают редукцию до уровня рассуждений о загрязнении окружающей среды, а попытка компаративного анализа КЖ приводит автора к достаточно противоречивому выводу о том, что по всем объективным показателям по сравнению с тем, что было сто и более лет назад, КЖ улучшилось, однако социальное расслоение углубляется, прагматизм побеждает духовность, политическая ситуация не улучшается, угроза войн и сами войны остаются и, следовательно, человек не может себя чувствовать комфортно в такой ситуации. Здесь, очевидно, попытка компарации не доведена до конца и в опросах, выявляющих субъективные показатели КЖ, не учтен закон непрерывного воспроизводства человеческих потребностей как только человек удовлетворяет одну потребность, так сразу же у него появляется другая, поэтому степень удовлетворенности жизнью всегда будет оцениваться «низко» пессими170 |
которой способны изменить показатели ЮК так, как не изменит их ни одно эффективное лекарственное вредство. В этом смысле в изучении показателей КЖ представляет интерес позиция Konrad Waloszczyk, наиболее отчетливо представленная им в статье “Качество жизни: энверонментальные и консервативные интерпретации” (Biopolitics, 1998). Последовательно рассмативая вопросы о дефинициальном статусе концепта “качество жизни”, о степени объективности индикаторов КЖ и показателях КЖ в наше время, Конрад Валощчик особо важным считает вопрос о социальных и индивидуальных измерениях КЖ. Правда, до ответа на него дело не доходит, но важно другое в дефиниции индивидуальный аспект на биологическом уровне не выявляется: “ Качество жизни, пишет автор, может быть определено как уровень удовлетворения современной цивилизацией справедливых потребностей и желаний людей . Это не счастливый или несчастливый результат действия природных обстоятельств, вроде таланта, физической красоты или увечья. Более того, качество жизни измеряется субъективными и объективными показателями, но не этими”. Что же понимается под объективными индикаторами качества жизни? Это возможности, предоставляемые обществом для развития и распространения людьми своей жизнедеятельности ( уровень питания, обеспечения медицинской помощью, трудовая занятость, образовательные услуги, возможность коммуникации, степень чистоты/загрязненности окружающей среды. Данную группу автор относит к физическим показателям. К социальным показателям относятся, по его мнению, различные свободы ( религиозные, политические, расовые, сексуальные и т.п.). К субъективным индикаторам относится психологическое восприятие человеком себя в существующих обстоятельствах по шкале “удовольствие неудовольствие”. Эти показатели можно получить только социальными опросами, по мнению автора. Неудивительно, что его позиция во многом повторяет позицию известного социолога A.Inkels (Мерлин В.С. , 1986) . Косвенно, автор относит к консерваторам тех, кто связывает улучшение качества жизни с техническим прогрессом, и к экологистам тех, кто связывает ухудшение КЖ с ухудшением природной среды в результате того же технического прогресса. Таким образом все рассуждения о качестве жизни , столь успешно начатые, претерпевают редукцию до уровня рассуждений о загрязнении окружающей среды, а попытка компаративного анализа КЖ приводит автора к достаточно противоречивому выводу о том, что по всем объективным показателям по сравнению с тем, что было сто и более лет назад , КЖ улучшилось, однако, социальное расслоение углубляется, прагматизм побеждает духовность, политическая ситуация не улучшается, угроза войн и сами войны остаются и, следовательно, человек не может себя чувствовать комфортно в такой ситуации. Здесь явно проявляются особенности социологического подхода к оценке качества жизни, которые в настоящее время все больше расходятся с особенностями медицинского подхода. Так, например, социологи высказывают предположение о том, что если есть качество жизни, то должно быть и количество. Об этом наиболее убедительно пишет такой известный специалист в области социологии медицины как R. Нагге. Как справедливо отмечает Cohen С. , выступая против расширительного понимания качества жизни, предложенного Гловером, который распространял его и на животных, он первоначально связывает свои рассуждения с проблемами эвтаназии, заявляя, что сознание не стоит сохранять, если оно целиком занято страданием.( Cohen С., 1982). Отсюда соотношение количества сознания и качества морального оправдания. Но, поскольку такая конструкция носит несколько публицистичный, а не научный характер, R.Harre переходит в категориальное поле биоэтики , указывая на необходимость разработки понятия “количество жизни”. Сам он решает вопрос только в общих чертах: уменыпение/увеличение количество жизни животных/человека разделяет |