ре» между богом и пациентом, который изначально носит неэквивалентный характер. Невысокий статус жреца и мистический облик колдуна, не непререкаемый моральный авторитет, а божественная харизма позволяет врачу творить благо для больного. Данная модель взаимоотношений может быть названа «религиозным патернализмом», так как между установками патернализма и религиозными установками отмечается значительное сходство, связанное с переносом ответственности из сферы личного опыта вовне [230]. В конце XIX века 3. Фрейд десакрализирует патернализм, констатируя либидонозный характер взаимоотношения врача и пациента. Его понятия «трансфер» и «контртрансфер» являются средством теоретического осмысления сложного межличностного отношения между врачом и пациентом в психотерапевтической практике. С одной стороны, Фрейд констатирует «целебный» характер личной включенности врача в лечебный процесс. С другойговорит о необходимости ее максимальной деперсонализации (со стороны врача), в частности, и как средстве психоэмоциональной защиты врача, работающего, как правило, одновременно с несколькими пациентами. Условием и средством достижения деперсонализации является этичность поведения врача. 3. Фрейд полагал, что всякий психотерапевт, а деятельность врача любой специальности включает в себя психотерапевтическую компоненту, «должен быть безупречным, особенно в нравственном отношении» [395]. Речь идет не только о «безупречности» как теоретически выверенной стратегии терапевтического поведения, основывающегося на особенностях природы лечебной деятельности, на сущностных принципах человеческой жизни, но и о «безупречности» как почти механической точности соответствия поведения врача тем или иным нормативам этических требований. Эти требования направлены уже не столько к врачу, сколько к пациенту и обществу, чтобы гарантировать последним соблюдение договорных отношений, которые приобретают светский характер. Но несмотря на десакрализацию и даже вульгаризацию социального взаимодействия врачбольной, у Фрейда остается значительная доля патернализма в его «сугге209 |
между врачом и пациентом являются не только кровнородственные отношения, для которых характерны положительные психоэмоциональные привязанности и социально-моральная ответственность, но и «целебность», некая «божественность» самого «контакта» врача и больного. Эта «целебность» и «божественность» определена, задана добродеянием врача, направленностью его воли к благу больного. Неудивительно, что основным моральным принципом, формирующимся в границах данной модели, является принцип «делай добро», благо, или «твори любовь», благодеяние, милосердие. Врачевание, как социальная практика, — это организованное осуществление добра. В данном случае мы имеем дело с классическим патернализмом, основанным на установке «вручения себя», когда объектом манипуляции является сверхсознание. Врач выступает посредником в «договоре» между богом и пациентом, который изначально носит неэквивалентный характер. Не высокий статус жреца и мистический облик колдуна, не непререкаемый моральный авторитет, а божественная харизма позволяет врачу творить благо для больного. Данная модель взаимоотношений может быть названа «религиозным патернализмом», так как между установками патернализма и религиозными установками отмечается значительное сходство, связанное с переносом ответственности из сферы личного опыта вовне.65 В конце XIX века 3. Фрейд десакрализирует патернализм, констатируя либидонозный характер взаимоотношения врача и пациента. Его понятия «трансфер» и «контртрансфер» являются средством теоретического осмысления сложного межличностного отношения между врачом и пациентом в психотерапевтической практике. С одной стороны, Фрейд констатирует «целебный» характер личной включенности врача в лечебный процесс. С другой — говорит о необходимости ее максимальной 64 Корженьянц Б. Парацельс // Мир огненный. 1994. № 5. С. 86—87. 50 деперсонализации (со стороны врача), в частности, и как средстве психоэмоциональной защиты врача, работающего, как правило, одновременно с несколькими пациентами. Условием и средством достижения деперсонализации является этичность поведения врача. 3. Фрейд полагал, что всякий психотерапевт, а деятельность врача любой специальности включает в себя психотерапевтическую компоненту, «должен быть безупречным, особенно в нравственном отношении»66. Речь идет не только о «безупречности» как теоретически выверенной стратегии терапевтического поведения, основывающегося и на особенностях природы лечебной деятельности, и на сущностных принципах человеческой жизни, но и о «безупречности» как почти механической точности соответствия поведения врача тем или иным нормативам этических требований. Эти требования направлены уже не столько к врачу, сколько к пациенту и обществу, чтобы гарантировать последним соблюдение договорных отношений, которые приобретают светский характер. Но несморя на десакрализацию и даже вульгаризацию социального взаимодействия врач-пациент у Фрейда остается значительная доля патернализма в его «суггестивно-сексуальной модели». Божественная любовь заменяется либидо, манипуляция вновь направлена на бессознательное, но власть врача над больным сохраняется, хотя и как влияние, а не прямое подчинение. Такая форма патернализма может быть названа «либидиозной». В современной медицине речь идет уже не только о «помощи больному», но и о возможностях управления процессами патологии, зачатия и умирания с весьма проблематичными «физическими» и «метафизическими» (нравственными) последствиями этого для 65 Латыгин Ю.Н., Эйдельман Я.Л. Мотивация экономической деятельности в условиях российской реформы. М., Наука, 1996. С. 92. Шерток Л., Р. де Соссюр. Рождение психоанализа. М.: Прогресс, 1991. С. 54. 51 бессознательное. Такой тип патернализма может быть назван «патернализм власти». В эпоху становления рационалистического мышления исторически первыми нормами медицинской практики были моральные принципы врачевания Гиппократа. В его модели взаимодействия врач-пациент властная составляющая снижается в силу типа общественных отношений (гражданское равенство), а мистическая в силу характера общественного сознания (античный рационализм), свойственных греческому полису. Она заменяется нормативной кодификацией и публичной легитимизацией ценностей морального сознания врача, призванных обеспечить отношения доверия в процессе лечения. Такая модель социального взаимодействия может быть названа «морально-рационалистической», и она меняет вектор манипуляции с бессознательного к сверхсознанию. Этот тип взаимоотношений может быть назван «патернализм морали». «Модель Парацельса» это учет эмоционально-психических особенностей личности, признание глубины ее душевно-духовных контактов с врачом и включенности этих контактов в лечебный процесс. В данном случае мы имеем дело с классическим патернализмом, основанным на «эмоционально-харизматической» модели и установке «вручения себя», когда объектом манипуляции является сверхсознание. Врач выступает посредником в «договоре» между богом и пациентом, который изначально носит неэквивалентный характер. Данная модель взаимоотношений может быть названа «религиозным патернализмом». В эпоху десакрализации складывается «модель Фрейда». Нормативные требования направлены уже не столько к врачу, сколько к пациенту и обществу, чтобы гарантировать последним соблюдение договорных отношений, которые приобретают светский характер. Но, несмотря на десакрализацию и даже вульгаризацию социального взаимодействия врач-больной у Фрейда остается значительная доля патернализма в его «суггестивно-сексуальной модели». Божественная 54 |