Проверяемый текст
Корчагин, Евгений Николаевич; Историко-патриотическое воспитание средствами музейной деятельности (Диссертация 2002)
[стр. 249]

изменение отношения к музейному предмету, вплоть до его использования в утилитарных целях.
Антитезой этому допущению может служить только «нарушение» хода отношений со стороны музея, т.е.
экскурсовода.
В
данном случае восприятие («выравнивание уровней») музейного предмета определяется логикой восприятия рассказа, в котором развернут духовный опыт создателей культурных ценностей.
Ввиду эффективности установки восприятия «на другого» рассказ одновременно определяет границы, в которых экскурсовод существует «для публики», с присущими ему отношением и коммуникативной установкой к предмету речи.
Таким образом, ситуация экскурсии
в музее игровая по своей природе.
Отметим только, что игра средство «выравнивания» уровней восприятия при наблюдении вещи и
включении внимания посетителя в ту логику, следствием которой может быть только извлечение им мысли, опыта, ассоциации, идеи.
Практическое значение для понимания процесса экскурсии имеет педагогическая концепция динамичности и деятельного характера познавательного интереса,
который, по мнению Г.И.
Щ укиной167, отличается не просто узнаванием предмета, а тем, что его объектом является сам процесс познания, характеризующийся стремлением проникнуть в сущность явления, а не быть пассивным потребителем информации.
Активность внутреннего процесса
познания проявляется в диалогичности восприятия, ориентации на ответ, образуя «внутреннюю речь» и обусловливая «драму речевого мышления» (К.С.
Станиславский, Л.С.
Выготский, М.М.
Бахтин
и другие).
Поэтому задача «перемещения» объема знаний от экскурсовода к слушателю не может быть целью экскурсии.

Обстоятельства предлагают экскурсоводу создать оптимальные условия для полноценного процесса познавания, для понимания смысла, скрытого за предметной стороной музейной экспозиции.
Сама игровая ситуация не означает перехода к особой, четко обозначенной «игре».
Тонкость и специфика момента
состоит в том, что «предлагаемые обстоятельства» определяют лишь необходимость коррекции линии поведения и речи по отношению к практической деятельности, к переводу обыденных связей в мысль.
Мера этой коррекции находится в прямой зависимости от индивидуальности ведущего, опыта его работы,
возраста, чувства ме1 6 7Щукина Г.И.
Развитие познавательных интересов личности.
М.: Педагогика, 1979.
188 с.
[стр. 164]

потребностям, образуя как бы два разных уровня — уровень ценности вещи в ее прошлом и уровень актуального сиюминутного запроса наблюдателя в настоящем.
Следовательно, цели и задачи музея, экскурсии и актуальные ожидания посетителя могут войти в неформальный контакт только при «нарушении» хода обыденных отношений.
Если теоретически, в целях исследования, допустить это «нарушение» со стороны посетителя, то в конечном счете это означало бы изменение отношения к ней, вплоть до использования в какихлибо практических целях, что не соответствует статусу вещи в музее.
Антитезой этому допущению может служить только «нарушение» хода отношений со стороны музея, т.
е.
экскурсовода.
В
этом случае в конечном счете восприятие («выравнивание уровней») вещи определяется логикой восприятия рассказа, в котором развернут духовный опыт создателей ценностей культуры.
Ввиду эффективности установки восприятия «на другого», рассказ одновременно определяет границы, в которых экскурсовод существует «для публики», с присущим ему отношением (и коммуникативной установкой) к предмет)' речи.
Таким образом, ситуация экскурсии —
игровая по своей природе.
Здесь отметим только, что игра — средство «выравнивания» уровней восприятия при наблюдении вещи и включения внимания посетителя в ту логику, следствие которой может означать только извлечения им мысли, опыта, ассоциаций, идеи.
Практическое значение для понимания процесса экскурсии имеет педагогическая концепция динамичности и деятельного характера познавательного интереса.

По мнению Г.
И.
Щукиной1, он отличается не простым узнаванием предмета, а тем, что объектом его является сам процесс познания, характеризующийся стремлением проникнуть в сущность явления 1 Щукина Г.
И.
Развитие познавательных интересов личности.
М.: Педагогика, 1979.
188 с.


[стр.,165]

(а не быть пассивным потребителем информации).
Активность внутреннего процесса
познавания выражается в диалогичности восприятия, ориентации на ответ, образуя «внутреннюю речь», обусловливая «драму речевого мышления» (К.
С.
Станиславский, Л.
С.
Выготский, М.
М.
Бахтин,
А.
А.
Леонтьев и др).
Поэтому задача «перемещения» объема знаний от экскурсовода к слушателю не может быть целью экскурсии
и усилий экскурсовода.
Обстоятельства предлагают ему создать оптимальные условия для полноценного процесса познавания, для понимания скрытого за предметной стороной музея рассказа — смысла.
Переход к игровой ситуации не означает перехода к особой, четко обозначенной «игре»: тонкость и специфика момента как раз и состоит в том, что «предлагаемые обстоятельства» предлагают лишь необходимость коррекции линии поведения и речи по отношению к практическому ходу деятельности, перехода из плана обыденных связей в план мысли.
Мера этой коррекции находится в прямой зависимости от индивидуальности ведущего, опыта его работы,
пола, возраста, чувства меры и способности профессиональной роли идеи, отраженной в конкретном экспонате.
Ориентируя свою деятельность в ситуации познания в музее, экскурсовод не может быть ни «ученым-искусствоведом» или «историком», замкнутым в своей области знания, ни тем более «учителем морали».
Хотя в той или иной мере он действительно объединяет их в своем лице, обе эти роли с разных сторон отчуждают его от потребностей и интересов посетителя.
Зная основное содержание интересов посетителя, можно сконструировать тип восприятия ведущего (посетителем) в ситуации музея: если вещь, сам упомянутый факт имеют отношение к прошлому, то эффект восприятия моральной сущности и «консультация» — явление сиюминутное, данность момента, ситуации.
Поэтому для данной минуты — он источник идеального отношения к высшим ценностям, их носитель и «консультант».
Ввиду этого для данной ситуации он действительно «не учитель», а только

[Back]