|
ры и способности профессионально обозначить идею, отраженную в конкретном экспонате. Экскурсовод не может быть ни «ученым-искусствоведом», ни ограниченным в своей области знания «историком», ни тем более «учителем этики», хотя в той или иной мере он действительно объединяет в своем лице все эти дисциплины. Принимая эти роли, он отчуждается от потребностей и интересов посетителя. Можно сконструировать тип восприятия посетителем музейного экскурсовода. Если музейный предмет, факт или явление имеют отношение к прошлому, то эффект восприятия моральной сущности и «консультация» явление сиюминутное, данность момента, ситуации. Поэтому в этом случае экскурсовод источник идеального отношения к высшим ценностям, их носитель и «консультант». В подобной ситуации он действительно не является «учителем», а только «товарищем», но соизмеряющим свою жизнь с мыслями художника, высшими идеалами. Отсюда важнейшее приспособление для включения в предлагаемые обстоятельства, допущение «если б ы ...» 168. Например, «если бы в данную минуту меня слышал тот, о ком я говорю ...». Такое допущение сразу меняет весь ход и смысл общения. Ход общения и восприятия ценностей отечественной истории и культуры в музее позволяет нам рассматривать его не как «перемещение» определенного объема знаний из одной головы в другую, а как сложный психолингвистический процесс, складывающийся на широком социально-культурном фоне и обусловленный определенной общностью. Опытный экскурсовод не просто «переадресовывает» определенный объем знаний своей аудитории, он в первую очередь ориентируется на возбуждение сознания, памяти, представлений и ассоциаций своих слушателей. Информационно-целевой текст, реализованный в практике экскурсовода, в коммуникативной фазе метод активизации восприятия. Если любое специальное знание отличается сравнительно узкой сферой приложения, то область широких жизненных потребностей, интересов, моральных оценок как раз и является главным «приводом», посредством которого в музейных условиях происходит включение механизма понимания, оценки и взаимодействия. 1 0 8Станиславский К.С. Собр. соч. в 8 т. Т..2. М.: Искусство, 1995. С.57,261. |
«товарищ», но соизмеряющий свою жизнь с мыслями художника, высшими идеалами. Отсюда — важнейшее приспособление для включения в предлагаемые обстоятельства — допущение «если бы...»1, «если бы в данную минуту меня слышал тот, о ком я говорю...». Такое допущение сразу меняет весь ход и смысл общения. Ход общения и восприятия в музее ценностей отечественной истории и культуры позволил нам рассматривать его не как «перемещение» определенного объема знаний из одной головы в другую, а как сложный психолингвистический процесс, складывающийся на широком социальнокультурном фоне и обусловленный определенной общностью. В деятельности опытного экскурсовода, в первую очередь, выступает не «перекладывание» объема знаний, а прежде всего возбуждение сознания, памяти, представлений, ассоциаций и опыта слушателя. Информационноцелевой текст, реализованный в практике экскурсовода — в коммуникативной фазе — метод активизации восприятия. Если любое специальное знание отличается сравнительно узкой сферой приложения, то область широких жизненных потребностей, интересов, моральных оценок как раз и является главным «приводом», посредством которого в условиях музея происходит включение механизма понимания, оценки и взаимодействия. Концепция осуществленного нами формирующего социальнопедагогического эксперимента строилась на представлении об активности субъекта в познании ценностей истории и культуры средствами музейной экспозиции и информационного воздействия экскурсовода. Современная «психолингвинистическая модель речевого воздействия» расширяет знание о психологическом механизме преобразования речи говорящим и слушающим: «Речевое воздействие в психолингвинистическом плане в том и состоит, что на основе моделирования смыслового поля реципиента (по сути двойного 1Станиславский К. С. Соч. Т. 2, С. 57, 261. |