|
специалистами, лица замешанные в угоне самолета или террористическом акте, зачастую имеют возможность перебраться в такую страну, где по политическим соображениям к ним будет применено мягкое или даже чисто символическое наказание. Напротив, если попадут в руки государства, против интересов которого была направлена осуществленная ими акция, судебное разбирательство почти наверняка выльется в откровенное сведение счетов1. То же самое, полагает Л. Б. Сон, может быть сказано и по поводу наказания бывших военных преступников. Ведь отправление правосудия поручается представителям победившей стороны, от которых трудно ожидать полной объективности и беспристрастности2. В 1982 г., после длительного перерыва, когда Комиссия международного права (КМП) ООН по поручению Генеральной Ассамблеи (ГА) ООН возобновила свою работу над проектом Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества, она неоднократно высказывала мнение ГА ООН, что принятие Кодекса будет неэффективным, если не будег сопровождаться созданием органа международной уголовной юрисдикции3. Однако первое время ГА ООН официально не реагировала на эти запросы. 4 декабря 1989 г. по инициативе Тринидада и Тобаго, а также других присоединившихся стран Карибского бассейна, которые были крайне озабочены ситуацией в их регионе с незаконным оборотом наркотиков, была принята Резолюция ГА ООН 44/39. В пункте 1 этой резолюции было предложено КМП ООН в своей работе над проектом Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества рассмотреть вопрос о создании международного уголовного суда или другого международного судебного механизма с юрисдикцией над лицами, совершившими преступления, которые определены в Кодексе, включая лиц, вовлеченных в трансграничный оборот наркотиков. 1См.: Sohn L. В. Introduction to the book. In Ferencz B.B. International Criminal Court. Vol. I L. 1980 p. XV-XVTI. г Cm.: Sohn L. B. Op. cit. P. XVI. 5См.: Документы СЮН A/3S/10, n. (c)(i); A/41/10, ran. 146-148.185; A/42/10, пп. 29-36-. А/44/10.ПП. 211-216. |
Работа над Кодексом была вновь возобновлена в 1981 году по предложению Генеральной Ассамблеи ООН (Резолюция 36/106 от 10 декабря 1981 года). На своей тридцать четвертой сессии в 1982 году Комиссия международного права назначила Специальным докладчиком по данной теме Дуду Тиама. В результате в период между тридцать пятой сессией в 1983 году и сорок второй в 1990 году Комиссии были представлены восемь докладов специального докладчика. 4 декабря 1989 г. Генеральная Ассамблея в пункте 1 резолюции 44/39 предложила Комиссии в своей работе над проектом Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества рассмотреть вопрос о создании Международного уголовного суда или другого международного судебного механизма с юрисдикцией над лицами, совершившими преступления, определенные в Кодексе, включая лиц, вовлеченных в трансграничный оборот наркотиков. Резолюция была принята по инициативе стран Карибского бассейна при особой роли Тринидада и Тобаго. В 1990 г. Комиссия рассмотрела различные варианты создания такого органа и включила этот анализ в свой доклад Генеральной Ассамблее1. В своих резолюциях 45/41 от 28 ноября 1990 г. и 46/54 от 9 декабря 1991 г. Генеральная Ассамблея повторила свою просьбу уже без ответственности государств и международного права как международного уголовного права*’ является ошибочной. (Ушаков Н.А. Основания международной ответственности М .. 1983 с. 18.) Неприемлемость теории уголовной ответственности государств высказывали А.Н. Трайнин и другие ученые. Главный аргумент против привлечения государств к уголовной ответственности за совершение между народной преступления • это положение о том, что возможность привлечения государств к уголовной ответственности противоречит принципу суверенною равенства государств. Как отмечал Л.М. Трайнин, государство как субъект международного права может быть субъектом международно-правовой ответственности. к государству могут быть применены санкции. Однако уголовные санкции таково общепризнанное положение определяются органами уголовного правосудия. (Трайнин А.Н, Зашита мира и борьба е преступлениями против человечества. М.: Паука, 1956 с. 41.) Судебное разбирательство между государствами, как уже нами указывалось, возможно только в М еждународном Суде ООН. Как правильно отмечает Р. Аго. "юрисдикция международных судебных органов всегда носит добровольный характер” и "редко бывает так, чтобы суверенные государства полагались на суждения третье стороны при вынесении решения по вопросу такого характера” . ( Аго Р. Пятый доклад об ответственности гоеудырего. Докумстгт ООН A/CN. 4./29J Add. 2. pp. 72. 89-90) По я сипу особенности правоотношений в рамк»\ уголовного судопроизводства судебное разбирательство не может носить добровольного характера. Чм> касается мер принудительно воздействия, применяемых Советом Безопасности ООН, то данный орган не является судебнымТаким образом, применяемые против государстъа-агрессора санкции не имеют характера уголовного наказания, а являются формой его политической ответственности. (Ю .М. Рыбаков Вооруженная агрессия тягчайшее международное преступление М.: Ю ридическая литература, 1980 ПО с. ) В то же время нельзя огрицать тот факт, что политическая ответственность государств за совершение международных преступлений имеет элементы, присущие уголовной ответственности. Однако только с появление соответствующего органа международного правосудия, наделенного полномочиями привлечения к ответственности государств за совершение международных преступлений, мы сможем констатировать факт завершения этана формирования института международной уголовной Ответственности в международном праве. Таким образом, формирование органов международной уголовной юстииии. хоторыс возьмут на себя “функцию защиты оСтьскгиьного нрава” и есть основа новой стадии развития международного права. 1См.: Док. ООП. Д-45/10. П. 106-165. специального упоминания оборота наркотиков. Одним из главных аргументов в пользу такого суда являлась известная формула о ничтожности норм права без аппарата принуждения к их исполнению. В 1991 г. Комиссия приняла в первом чтении проект Кодекса преступлений против мира и безопасности человечества и передала его правительствам для комментариев и замечаний. Поэтому в 1992 г. Комиссия в рамках работы над проектом Кодекса смогла целиком посвятить себя работе над вопросом о возможном создании международной уголовной юстиции. С этой целью была образована специальная рабочая группа, которая занялась рассмотрением основных положений доклада Комиссии, представленного Генералыюй Ассамблее в 1990 г. Рабочая группа пришла к основному выводу, что необходимо учредить международный уголовный суд путем принятия устава — многостороннего договора, который на первом этапе обладал бы юрисдикцией только над индивидами. Его юрисдикция должна ограничиваться международными преступлениями, определенными в действующих международных договорах, включая, но не ограничиваясь преступлениями, определенными в Кодексе преступлений против мира и безопасности человечества. Государство должно иметь возможность стать участником устава, не становясь при этом участником Кодекса. Доступ в суд должен быть открыт для государств-участников устава и, с определенными условиями, других государств; суд может быть задействован при необходимости и, как минимум, на первой стадии не должен иметь обязательную юрисдикцию и постоянно присутствующий в месте расположения суда состав судей. Наконец, при любой организации суда или другого органа он должен гарантировать справедливое разбирательство, независимость и беспристрастность1. На той же сессии Комиссия отметила, что она завершила анализ вопроса о создании Международного уголовного суда или другого международного судебного механизма, поставленного Генеральной Ассамблеей в 1989 г.; предложенная рабочей группой структура может быть вполне эффективной. 1См.: Док. ООН. А/47/10. Приложение. |