|
Что касается процессуальных норм, регулирующих судопроизводство Международного уголовного суда, то они до сих пор ещё не приняты окончательно. Так, Регламент Международного уголовного суда был принят 2-13 сентября 2002 г., на первой ассамблее стран-участниц, утвердившей также порядок работы Международного уголовного суда, правила представления доказательств и другие важные нормы. Однако принципиальные вопросы судопроизводства, такие, как: возбуждение уголовного дела, порядок расследования, процессуальные гарантии лиц, участвующих в деле, и другие нашли свое закрепление непосредственно в самом тексте Статута Международного уголовного суда. Аналогично вопросам юрисдикции Международного уголовного суда, вопросы судопроизводства вызвали оживленные дискуссии. Так, государства резко разошлись по вопросу о так называемом «спусковом механизме»: о том, кто именно должен быть наделен правом возбуждать дело в Суде (например, должен ли это быть Прокурор или специально уполномоченные на то государства). Принципиальность вопроса в том, будет ли Прокурор вправе подавать жалобу в суд по собственной инициативе (ex officio в силу занимаемой должности) или же такое полномочие будет сохранено исключительно за Советом Безопасности ООН и определенными государствами. В результате всех изложенных дискуссий был принят вариант «относительно независимого Прокурора», подконтрольного Палате предварительног о производства. В соответствии со Статутом Прокурор может возбуждать расследование proprio molu на основе информации о преступлениях, подпадающих под юрисдикцию Суда. Как отмечает И.В. Фисенко, «полномочие Прокурора начинать расследование proprio motu, провозглашенное в статье 13 и подробно урегулированное в статье 15, выделяется из общей концепции Статута, основанной на принципе дополняемости и отсутствии у Суда исключительной компетенции в отношении какой-либо категории преступлений. Оно является |
§ 3. Судопроизводство, назначение и исполнение наказаний но Римскому статуту. Вскоре после завершения Нюрнбергского процесса судья Джексон, главный обвинитель от США, констатировал: “Было допущено множество ошибок, приходится признаваться во многих упущениях. Утешает меня лишь то, что в столь беспрецедентном судебном процессе сами ошибки могут оказаться поучительны для будущего”1. Процессуальные ошибки и недочеты международных военных трибуналов в Нюрнберге и Токио служили постоянным напоминанием для тех, кто разрабатывал Статуты и Правила процедуры и доказывания международных трибуналов для бывшей Югославии и Руанды (“Правила Югославии” и “Правила Руанды”) и Римский Статут Международного уголовного суда. Нормы Статута, гарантирующие право на справедливое судебное разбирательство, могут служить образцом для национальных судов, и в преамбуле подчеркивается, что одна из целей Международного уголовного суда — “создать прочные гарантии обеспечения международного правосудия и уважения к нему”.2 Суд расположен в Гааге, что не препятствует ему выполнять свои функции в любом, другом месте. Процессуальные нормы, регулирующие судопроизводство Международного уголовного суда, до сих пор ещё приняты не полностью: Регламент Международного уголовного суда был принят 2-13 сентября 2002, на первой ассамблее стран-участниц, утвердившей также порядок работы Международного уголовного суда, правила представления доказательств и другие важные нормы. Однако принципиальные вопросы судопроизводства, как-то: возбуждение уголовного дела, порядок расследования, процессуальные гарантии лиц, участвующих в деле и другие нашли свое закрепление непосредственно в Статуте Международного уголовного суда. Аналогично вопросам юрисдикции Международного уголовного суда, вопросы судопроизводства вызвали оживленные дискуссии. Так государства резко разошлись по вопросу о так называемом “спусковом механизме”: о том, кто именно должен быть наделен правом возбуждать дело в суде (например, должен ли это быть прокурор или специально уполномоченные на то государства). Принципиальность вопроса в том, будет ли прокурор вправе подавать жалобу в суд по собственной инициативе (ex officio в силу занимаемой должности) или же такое полномочие будет сохранено исключительно за Советом Безопасности и определенными государствами. Неправительственные организации и государства-единомышленники доказывали, что вручение спускового механизма исключительно государственным или межправительственным структурам подорвет и доверие к суду, и его эффективность, поскольку государства, как правило, неохотно подают жалобы против какого-то другого государства на нарушение им прав его же собственных граждан. О неэффективности подобных спусковых механизмов, по их мнению, свидетельствует тот факт, что государства не пользуются действующими межгосударственными механизмами подачи жалоб, предусмотренными в ряде международных и региональных документов, например, Хартией прав человека и народов Организации африканского единства (ОАЕ), Американской конвенцией по правам человека, Международным пактом о гражданских и политических правах и Конвенцией против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания. Неправительственные организации и государства-единомышленники предложили предоставить прокурору полномочие возбуждать судебное разбирательство на основе информации, полученной из других падежных источников, таких, как другие органы ООН, межправительственные органы и неправительственные организации. На августовской сессии Подготовительного комитета представитель Новой Зеландии, решительно отстаивая независимость прокурора, сослался на мнения, высказанные на совещании группы женских неправительственных организаций. Он утверждал, что государства, в особенности, когда они действуют через межправительственные организации, до сих пор не проявляли готовности или способности отстаивать права женщин, и передача спускового механизма в руки правительственных структур и в данном случае воспрепятствует должному учету специфических аспектов прав человека, касающихся женщин. чрезмерно усердствующим или изменившим своему долгу прокурором явно необоснованных или иных законно не подкрепленных дел. Кроме того, экспрокурор ныне действующих специальных трибуналов судья Луиза Арбор » (Канада), обращаясь к декабрьской 1997 г. сессии Подготовительного комитета, разъяснила другие процедурные ограничения, препятствующие злоупотреблениям: “Как показывает наш опыт, мы можем быстро избавляться даже от большого количества необоснованных заявлений. Во всяком случае, правильно организованные процедуры строгого внутреннего надзора за предъявлением обвинений, практикуемые в обоих трибуналах, необходимость получения санкции со стороны компетентного судьи и неизбежное оправдание как результат необоснованного обвинения должны снять любые опасения, что не в меру ретивый или политически ангажированный прокурор сможет злоупотребить своими полномочиями”1. В результате всех изложенных дискуссий был принят вариант “относительно независимого прокурора”, подконтрольного Палате * предварительного производства. В соответствии со Статутом Прокурор может возбуждать расследование proprio motu на основе информации о преступлениях, подпадающих под юрисдикцию Суда. Как отмечает И.В. Фисенко, “Полномочие Прокурора начинать расследование proprio motu, провозглашенное в статье 13 и подробно урегулированное в статье 15, выделяется из общей концепции Статута, * основанной на принципе дополняемости и отсутствии у Суда исключительной компетенции в отношении какой-либо категории преступлений. Оно является одним из существенных завоеваний сторонников сильного Суда, достигнутых на конференции по принятию Статута, и одним из предвестников возможного усиления полномочий Суда в будущем”3. Статут не содержит каких-либо ограничений источников получения такой * информации. Однако в то же время статут указывает на некоторые источники, на информацию из которых Прокурор обязан отреагировать. Таким источником hup.//www hrights.tu/tcxf'b11 /Chapl€r21.htm 2 Фисеико И.В. Система уголовного преследования за совершение международных преступлений: комиссии по расследованию и международные уголовные суды.// Белорусский журнал международного права и международных отношений -1998 М»А |