|
70 При этом все перечисленные мероприятия применялись в мировой практике и эффект большинства из них трудно назвать бесспорным. Некоторые из них например, охрану интеллектуальной собственности и антимонопольную политику, а также и некоторые формы «защиты от нечестной конкуренции» есть даже основания считать вредными, как с общеэкономической точки зрения, так и с точки зрения стимулирования инновации. Стимулирование инноваций при помощи налоговых льгот является довольно популярной политикой, хотя обсуждают ее гораздо чаще и шире, чем применяют на практике. Многие теоретики инновационной деятельности, в том числе П. Друкер, предлагают освобождать новые предприятия от налога на прибыль. С этими же предложениями часто выступают и практикующие бизнесмены. Бесспорна роль налоговых льгот в успехе китайских "особых экономических зон" и индийского Бангалора. Однако снижение налогов в виде произвольных или условных налоговых льгот имеет также и значительные недостатки. Главные из недостатков это: усложнение налоговой отчетности (чтобы воспользоваться льготами, налогоплательщик должен доказать свое право на них), возможность нецелевого использования льгот и прямых злоупотреблеНИИ опасность, что основные преимущества от льгот достанутся вовсе не инновационным предприятиям. Последнюю опасность легко продемонстрировать на примере политики освобождения новых предприятий от налогов. Далеко не все новые предприятия являются инновационными, а многие инновации осуществляются старыми, давно действовавшими на рынке, предприятиями. Кроме того, в современной России известны и хорошо отлажены методы злоупотребления "предприятиями-однодневками" для ухода от налогов, поэтому решение освободить новые предприятия от налогов вряд ли получит широкую политическую поддержку. |
II.3.1 Налоговые стимулы Стимулирование инноваций при помощи налоговых льгот является довольно популярной политикой, хотя обсуждают ее гораздо чаще и шире, чем применяют на практике. Многие теоретики инновационной деятельности, в том числе многократно цитировавшийся в этом обзоре П. Друкер, предлагают освобождать новые предприятия от налога на прибыль. C этими же предложениями часто выступают и практикующие бизнесмены, например президент компании СВсофт-Новосибирск А. Кандиков в интервью журналу "Эксперт" (http://www.expert.ru/printissues/siberia/2007/06/interview_razvitie_biznesa/). Бесспорна роль налоговых льгот в успехе китайских "особых экономических зон" и индийского Бангалора. Из рассуждений и примеров, приводившихся в предыдущих разделах, видно, что основным двигателем успешной инновационной активности является частная инициатива; любое снижение перераспределительной нагрузки со стороны государства увеличивает вознаграждение успешных инноваторов и увеличивает их возможности расширять свой бизнес, так что снижение налогов следует признать полезной и желательной мерой. Однако снижение налогов в виде произвольных или условных налоговых льгот имеет также и значительные недостатки. Главные из недостатков – это: усложнение налоговой отчетности (чтобы воспользоваться льготами, налогоплательщик должен доказать свое право на них), возможность нецелевого использования льгот и прямых злоупотреблений опасность, что основные преимущества от льгот достанутся вовсе не инновационным предприятиям. Последнюю опасность легко продемонстрировать на примере политики освобождения новых предприятий от налогов. Как мы видели в предыдущих разделах, далеко не все новые предприятия являются инновационными, а многие инновации осуществляются старыми, давно действовавшими на рынке, предприятиями. Кроме того, в современной России известны и хорошо отлажены методы злоупотребления "предприятиями-однодневками" для ухода от налогов, поэтому решение освободить новые предприятия от налогов вряд ли получит широкую политическую поддержку. Попытки предоставлять налоговые льготы на основании каких-то других индикаторов инноваций открыты для еще более очевидных злоупотреблений путем подделки и имитации этих индикаторов. В разделе II.1 мы видели, что общепринятых и бесспорных критериев инновационности нет. В частности, доля расходов на НИОКР не является таким критерием. Сложная налоговая система (а любые целевые льготы это усложнение налоговой системы) приводит к усложнению налоговой отчетности. В сочетании с широко известными и широко используемыми схемами злоупотреблений сложная налоговая системе представляет собой взрывоопасную смесь, главным образом с политической точки зрения. В этих условиях любое предприятие и в действительности любого чиновника, имеющего отношение к администрированию налогов, можно обвинить в злоупотреблениях, и опровергнуть это обвинение в глазах общественности будет очень сложно. Фактически, переусложненная налоговая система в сочетании с практикой "силового предпринимательства" в отношении успешных предприятий является одним из сильнейших угроз праву собственности в современной России и, следовательно, одним из сильнейших факторов ухудшения инвестиционного климата. Кроме того, целевые налоговые льготы обычно означают стимулирование одного типа инноваций – например, технологических – в ущерб всем остальным. При этом речь может идти о прямом ущербе – ведь налоговые льготы кому-то одному так или иначе означают повышение (или во всяком случае отказ от снижения) налоговой нагрузки для остальных. Предоставление налоговых льгот промышленным предприятиям может означать дестимулирование инноваций в торговой сети (которая, как мы видели, может вносить значительный вклад в повышение производительности), и т.д. ^ II.3.2 Антимонопольная политика и защита от «нечестной конкуренции». Тема антимонопольной политики заслуживает отдельного обзора, по объему сопоставимого с данным. Для целей нашего обзора достаточно отметить, что необходимость такой политики оспаривается многими исследователями по целому ряду причин (подробнее об этом по адресу http://www.prompolit.ru/antitrustreform). Лозунг защиты от нечестной конкуренции нуждается в дальнейшей детализации. Действительно, конкуренция – один из сильнейших рыночных стимулов, вынуждающих предприятия осуществлять и внедрять инновации, однако само построение фразы «защита от ... конкуренции» заставляет задуматься, о чем же идет речь. Безусловно, некоторые формы «нечестной конкуренции», такие, как имитацию товарных знаков, необходимо пресекать – но такая деятельность и без того является нарушением гражданского (а иногда и уголовного) кодекса, так что неясно, почему ее надо выносить в отдельное направление политики. Беда в том, что в мировой – и исторической российской – практике под защитой от нечестной конкуренции нередко подразумевают просто защиту от конкуренции. Например, снижение цен инновационным предпринимателем может быть объявлено демпингом (в действительности это одна из самых распространенных форм «нечестной конкуренции»). ^ II.3.3. Инвестиции в человеческий капитал На практике под этим красивым словосочетанием обычно подразумевается финансирование образования, в первую очередь высшего и среднетехнического, но зачастую также и различных курсов дополнительного образования. В ряде контекстов под инвестициями в человеческий капитал подразумевают также финансирование здравоохранения, но при всей важности этого направления оно не имеет очевидного отношения к инновационной политике. Сложно привести возражения против вложения средств в образование, так чтобы они не прозвучали как отрицание образования и культуры как таковых, поэтому мало кто оспаривает это направление деятельности. Однако из материала предыдущих разделов должен быть ясен основной недостаток этой политики с точки зрения цели поддержки инноваций. Действительно, в ходе формального образования человек получает формализованное научное и техническое знание, которое, при всей его ценности, не является ни необходимым, ни достаточным условием инновационной деятельности. Это относится как к научному и техническому образованию, так – и даже в большей степени – ко входящему сейчас в моду «бизнес-образованию». Большинство успешных инноваторов – как владельцев предприятий, так и наемных работников – не заканчивали никаких специальных курсов по инновациям. Другая проблема «инвестиций в человеческий капитал» состоит в том, что обычно речь идет о невозвратных вложениях, субсидировании или финансировании, но не инвестициях. Основной доход от этой инвестиции, если он и образуется, достается самому объекту инвестирования, самому человеку. Конечно, если в результате образования человек становится успешным изобретателем, крупным ученым или просто продуктивным наемным работником, это создает «положительные экстерналии», которые и можно считать отдачей от инвестиций в него. Но часто этого не происходит. Например, получивший хорошее специальное образование человек может уехать за рубеж, и получится, что вместо «человеческого капитала» мы профинансировали «утечку мозгов». Особенно острый характер эта проблема приобретает при инвестициях в человеческий капитал на региональном уровне – ведь большинство российских граждан гораздо спокойнее относятся к межрегиональным переездам, чем к эмиграции. Многие политики осознают эту проблему, но осознают также и то, что возможные меры по ее решению совершенно неприемлемы с политической, а зачастую и с этической точки зрения. Действительно, все более или менее эффективные способы взыскать с человека «возврат на инвестиции» в его образование выглядят до неприличия похоже на такие милые и продуктивные институты, как крепостное право или кабальный договор. |