|
37 вписывается в конструкцию реального договора, поскольку момент государственной регистрации означает переход права собственности, и хотя реальной передачи дома может и не быть, тем не менее приобретатель уже является собственником имущества по договору, то есть юридически передача уже состоялась. Н.П. Волошин также относил договор пожизненного содержания к числу консенсуальных договоров, а также считал, что он является разновидностью договора купли-продажи, и должен соответствовать его общей характеристике. С этим утверждением нельзя согласиться. Тем более что практически все авторы (в том числе и сам Н.П. Волошин) впоследствии отмечали, что пожизненное содержание представляет собой самостоятельный вид договора, совершенно отличный от договора куплипродажи. В рассматриваемом аспекте особую точку зрения высказывает А. Мамаев, который отмечает, что, несмотря на то, что договор ренты сформулирован законодателем как реальный, отсылка ст. 585 ГК РФ к правилам купли-продажи и дарения при передаче имущества делает его консенсульным. Так во избежание этого противоречия А. Мамаев предложил два варианта либо «внести изменения в Гражданский кодекс, отдельно предусмотрев последствия отказа от передачи имущества плательщику ренты»2, либо изменить конструкцию ренты и сделать его консенсуальным и взаимным. «В этом случае отсылка к договорам купли-продажи и дарения будет правомерной и не противоречащей природе договора ренты»3. На этом фоне заслуживает внимание рассмотрение вопроса о позиции законодателя, которыми он (законодатель) обычно руководствовался при выборе модели соответствующего договора. 1 См.: Яковлев В.Ф. Советское гражданское право: Учеб. Т. 2. / Под ред. О.А. Красавчикова. С. 45. 2 Гражданское право: Учеб. Т. 2. / Ответ, ред. П.Е. Орловский, С.М. Корнеев. М., 1970. С. 36. 3 Мамаев А. Противоречивость конструкции договора ренты // Российская юстиция. 1999. № 9. С. 17-18. |
38 договора, связанного с предоставлением контрагенту содержания, предусмотрел, что в нем соответствующая сторона «обязуется передать имущество в собственность». Таким образом, подобно купле-продаже, в ГК БССР была закреплена консенсуальная модель этого договора. Действующий ГК РФ в определении договора ренты (п.1 ст.583) предусмотрел, что получатель ренты «передает... в собственность имущество». Таким образом, соображения в пользу реального характера договора пожизненного содержания с иждивением, высказанные применительно к ранее действовавшим ГК, имеют значение и для современного договора ренты. Дифференцированный подход к исследуемому договору обуславливает необходимость проанализировать и противоположенную точку зрения о консенсуальном характере договора ренты. Как подчеркивал О.С. Иоффе этот договор изначально являлся консенсуальным, так как моментом заключения договора пожизненного содержания является его государственная регистрация, а не реальная передача. Иными словами, если регистрация состоялась, а дом еще не передан, тем не менее, приобретатель уже стал собственником дома, потому и был обязан A содержать отчуждателя. Эту позицию разделяют В.А. Тархов, В.Ф. Яковлева.48 Но это, как раз и вписывается в конструкцию реального договора, поскольку момент государственной регистрации означает переход права собственности, и хотя реальной передачи дома может и не быть, тем не менее. Приобретатель уже является собственником имущества по договору. То есть юридически передача уже состоялась. Некоторые авторы, в частности Н.П. Волошин также относил договор пожизненного содержания к числу консенсуальных договоров, но утверждает, что он 45Шершеневич Г.Ф. Курс гражданского права. Тула: Автограф, 2001г., с.71. 46Иоффе О.С. Обязательственное право. М., 1975г., с.292. 47Тархов В.А. Советское гражданское право. 4.2, изд-во Саратовского университета, 1965г., с.23. 48Яковлев В.Ф. Советское гражданское право/ под ред. Красавчикова О.А. т.2, с.45. 39 является разновидностью договора купли-продажи, и должен соответствовать его общей характеристике. С этим утверждением нельзя согласиться. Тем более что практически все авторы (в том числе и сам Н.П. Волошин) впоследствии отмечали, что пожизненное содержание представляет собой самостоятельный вид договора, совершенно отличный от договора купли-продажи. В рассматриваемом аспекте особую точку зрения высказывает А. Мамаев, который в статье «Противоречивость договора ренты» отмечает несмотря на то, что договор ренты сформулирован законодателем как реальный, отсылка ст.585 ГК РФ к правилам купли-продажи и дарения при передаче имущества делает его консенсульным. Так во избежание этого противоречия А. Мамаев предложил два варианта либо «внести изменения в Гражданский кодекс, отдельно предусмотрев последствия отказа от передачи имущества плательщику ренты» , либо изменить конструкцию ренты и сделать его консенсуальным и взаимным. «В этом случае отсылка к договорам купли-продажи и дарения будет правомерной и не противоречащей природе договора ренты» . На этом фоне заслуживает внимание рассмотрение вопроса о позиции законодателя, которыми он (законодатель) обычно руководствовался при выборе модели соответствующего договора. Как известно, для гражданского договора наиболее характерна, безусловно, модель консенсуального договора. Это объясняется тем, что договор соглашение, а если соглашение налицо, то непосредственно из него возникают и те права и обязанности, которые составляют содержание договора. В этом аспекте совершенно справедлива позиция О.С. Иоффе, считавшего, что консенсуальные договоры обеспечивают большую правовую защиту: «... не исключено, что после регистрации договора он 49Гражданское право. Т.2, ответ. Ред. Проф. Орловский П.Е., Корнеев С.М. /М.., Юр. лит., 1970г., с.36. Мамаев А. Противоречивость конструкции договора ренты.//Российская юстиция, 1999г., №9. с.17-18. |