|
148 /л объявляю» . Осужденные к каторжным работам, в соответствии с Уставом о содержащихся под стражей, пользовались правом оплаты своего труда в размере 1/10 части от заработанной суммы. Одна половина от оставшихся денежных средств направлялась в государственное казначейство, а другая поступала в доход тюрьмы. Отчисления, идущие в доход тюрьмы, предназначались для оплаты каторжан, занятых на работах внутри тюрьмы, а также для вознаграждения заведующих работами, лиц тюремного управления и надзора. Из тех незначительных денежных средств, которые получал каторжанин, он мог воспользоваться только половиной причитающейся ему суммы, а другая половина выдавалась ему при освобождении из тюрьмы. Каторжанам полагалась ничтожная заработная плата, которая едва оправдывала их содержание. Одна поденщина сахалинского каторжанинашахтера «стоила» 15-25 коп.; многие ссыльнопоселенцы из-за сильнейшей безработицы соглашались 'грудиться за одно только содержание, их заработная плата нередко составляла всего 10-20 коп. в день, месячный заработок / о шахтеров из ссыльнопоселенцев не превышал 15 руб. По окончании срока каторжных работ в отряде исправляющихся осужденные переводились в разряд ссыльнопоселенцев. Они получали право жить в селениях острова с обязательным ведением домашнего хозяйства, а затем, через несколько лет, переводились в разряд крестьян из ссыльных. Крестьяне из ссыльных имели право навсегда остаться на Сахалине или, рассчитавшись с кредитом, который брали у государства для «домообзаводства», покинуть остров и поселиться на материковой части Дальнего Востока или Восточной Сибири. Затем на основании полученного разрешения, могли выехать в европейскую часть России, но без права проживания в столичных и губернских городах. Первые попытки применения труда ссыльных в сельском хозяйстве относятся к 1862 г., когда на Сахалин с этой целью было выслано восемь |
150 образом. По этому поводу Л.П. Чехов писал, что «отдача каторжных на Сахалине в услужение частным лицам находится в полном противоречии со взглядом законодателя на наказание: это не каторга, а крепостничество, так как каторжный служит не государству, а лицу, которому нет никакого дела до исправительных целей или до идеи равномерности наказания; он не ссыльнокаторжный, а раб, зависящий от воли барина и его семьи, угождающий их прихотям, участвующий в кухонных дрязгах. Становясь поселенцем, он является в колонии повторением нашего дворового человека, умеющего чистить сапоги и жарить котлеты, но неспособного к земледельческому труду, а потому голодного, брошенного на произвол судьбы...»1. Использование каторжан в качестве домашней прислуги окончательно было ликвидировано приказом начальника острова Сахалин генерал-майора В.О. Кононовича от 31 октября 1888 г. В приказе отмечалось: «... ссыльнокаторжных, как мужчин, так и женщин, в прислугу к чиновникам не назначать и платы не взыскивать... О чем для надлежащего исполнения и объявляю»1 2. В соответствии со ст. ст. 358 и 359 Устава о содержащихся под стражей (изд. 1890 г.) осужденные к каторжным работам пользовались правом оплаты своего труда в размере 1/\о части от заработанной суммы. Одна половина от оставшихся денежных средств направлялась в государственное казначейство, а другая поступала в доход тюрьмы. Отчисления, идущие в доход тюрьмы, согласно ст. 363, предназначались для оплаты каторжан, занятых на работах внутри тюрьмы, а также для вознаграждения «заведующих работами, лиц тюремного управления и надзора...». Из тех незначительных денежных средств, которые получал каторжанин, он, в соответствии со ст. 365, мог воспользоваться только половиной причитавшейся ему суммы, а другая половина выдавалась ему при освобождении из тюрьмы. Вместе с тем законодатель предусмотрел в виде наказания лишение 1 Чехов А.П. Указ. соч. С. 94-95. 2РГИЛДВ. Ф. 1. Оп. 1.Д. 1114. Л. 6. 151 ’tправа воспользоваться не только предназначенной ему частью денег, но и всем заработком, (ст. 366). По окончании срока каторжных работ в отряде исправляющихся осужденные переводились в разряд ссыльнопоселенцев. Они получали право жить в селениях острова с обязательным ведением домашнего хозяйства, а затем, через несколько лет, переводились в разряд крестьян из ссыльных. Крестьяне из ссыльных имели право навсегда остаться на Сахалине или, рассчитавшись с кредитом, который брали у государства для «домообзаводства», покинуть остров и поселиться на материковой части Дальнего Востока или Восточной Сибири, а затем на основании полученного разрешения могли выехать в европейскую часть России, но без права проживания в столичных и губернских городах. Однако те, кто попадал в разряд крестьян из ссыльных, ввиду неблагоприятных климатических условий Сахалина, не способствующих занятию сельским хозяйством, и тяжести производимых работ, не желали далее оставаться жить на острове. Получив право на выезд, они стремились как можно быстрее навсегда покинуть ненавистное место. «Боже сохрани, говорили бывшие ссыльнокаторжные, оставаться жить на Сахалине; живого в гроб кладите не хочу. Только дай Бог вырваться. Даже если бы мою хатенку посыпали золотом, то и тогда бы не пожелал остаться: золото проживается, а место, где мне и моему потомству жить, не проживается...»1. Ввиду оттока ссыльнопоселенцев с Сахалина в 1880 г. последовало правительственное распоряжение запретить выезд с острова отбывшим срок наказания ссыльнокаторжным, обязать их построить дома и заняться сельским хозяйством. Запрет на выезд возымел свое действие, и число поселений стало быстро расти. В конце 70-х начале 80-х годов XIX в. на Сахалине были основаны селения Малое Тымово, Рыковское, Дербинское (Тымовское), село Владимировка и военный пост Александровский, ставший центром Сахалинской каторги (вместо поста Дуэ), а рядом с ним поселок Корсаковка. В конце 80-х 1 ДрильД.А. Указ. соч. С. 68. |