|
рен подход к определению роли политических институтов и в первую очередь государства и его роли в осуществлении реформ. Это объясняется рядом обстоятельств. Во-первых, сама демократия воспринималась реформаторами как нечто отвлеченное, некий образ идеального общества. К тому же неприятие сложившейся на тот момент ситуации большинством граждан страны воспринималось приверженцами демократии как готовность принять демократические ценности. Все это способствовало развитию уверенности в отсутствии необходимости согласования либеральных ценностей с традициями общества. Они насаждались с усердием, полностью отрицающим социально-созидательную фантазию и почвенность страны, ее традиционность. Во-вторых, не учитывалось то обстоятельство, что для перехода России к демократическому пути развития не достаточно механического заимствования институтов парламентаризма и рыночной экономики. В качестве необходимого условия выступает готовность населения воспринять идеологические смыслы, социальные роли и статусы. То, что в России не было идеологических смыслов, образцов материальной и политической культуры для утверждения либеральных ценностей, приводит к тому, что последние приходят к нам настолько деформированными, что, по существу приобретают иное содержание, выступают как совсем иные ценности. В-третьих, реформаторами был отвергнут подход к государству, как к учреждению, в пользу государства-корпорации, которое состоит из «активных полномочных и равноправных деятелей, ими же формируется при признании существования общего интереса»1. В основе этого государства-корпорации лежит свободно признанная и вместе с тем свободно отвергаемая и ограничиваемая солидарность субъектов. Но практика 1Ильин И.А. Наши задачи. Историческая судьба и будущее России. М.: МП «Рарог», 1992. С.85. |
61 Современное общественное развитие свидетельствует о том, что тенденция информатизации, включенная в ткань изжившей себя индустриально-технологической цивилизации, сама по себе небезопасна и представляет собой информационную угрозу цивилизационной безопасности. Надо полагать, что в ценностно-идеологическом смысле речь идет о выработке качественно новых подходов к оценке смысла и социальных функций информационной культуры общества. Не будет ошибки в том, если основным направлением формирования информационной культуры общества признать усиление ее ценностно-нравственного аспекта как резерва дальнейшей цивилизованности общества, государства и личности. Реформирование российского общества привело к потере цивилизационных и, как следствие, ценностных, социокультурных ориентиров. Общество находится в состоянии неопределенности, смуты и идейной неразберихи. В нем нет четкого представления о целях, ценностях, идеалах, о характере, итогах и перспективах происходящего в стране. Неразрешенность проблемы самоидентификации, приводит к распаду идентификационных полей на более низком уровне, так, описывая последствия развала Советского i Союза, С.Кургинян утверждает: «...все идентификационные поля рассыпаны» (СМ. Сноску 54). Под самоидентификацией России понимается прежде всего выбор цивилизационной парадигмы развития, и, как следствие этого выбора, формирование национальной идеологии, как генерализированного выражения национального же интереса в форме ценностей, идеалов, нормативных требований и программ поведения. Национальная идеология в первую очередь должна выполнять консолидирующую функцию, обеспечивая приятие национальных интересов, в качестве определяющего, всеми субъектами общественного развития. Помимо консолидирующей роли идеологии необходимо указать на то, что именно в её рамках формируется та политическая информация, которая является содержанием коммуникационных каналов. -----Сноска 54. Кургинян С. Россия: Власть и оппозиция. М. 1994. С. 25. ---------К сожалению, на настоящий момент мы можем констатировать тот факт, что консолидирующая идея не найдена, а её поиск ведется в основном в направлении противостояния кому-либо. Впрочем, такое положение дел вполне объяснимо. Традиционно в России субъектом модернизации выступало государство, которое и было ответственно за воссоздание ценностного поля, насаждение новых ценностей, согласование их в той мере, в какой это необходимо, с традициями народа, с его системой мировосприятия. В настоящее время традиционный субъект общественных преобразований крайне слаб. Элитарный слой, инициировавший реформы, раздроблен и не имеет единых подходов к воспроизводству тех процессов и явлений, которые демократизируют общество. Все попытки (а на данный момент мы все предпринимавшиеся отечественными реформаторами усилия по изменению общества можем назвать попытками из-за их незавершенности) заходили в тупик, поскольку изначально был неверен подход к определению государства и его роли в осуществлении реформ. Это объясняется рядом обстоятельств. Во-первых, сама демократия воспринималась реформаторами как нечто отвлеченное, некий образ идеального общества. К тому же неприятие сложившейся на тот момент ситуации большинством граждан страны воспринималось приверженцами демократии как готовность принять демократические ценности. Все это способствовало развитию уверенности в отсутствии необходимости согласования либеральных ценностей с традициями общества. Они насаждались с усердием, полностью отрицающим социальносозидательную фантазию и почвенность страны, ее традиционность. Во-вторых, не учитывалось то обстоятельство, что для перехода России к демократическому пути развития не достаточно механического заимствования институтов парламентаризма и рыночной экономики. В качестве необходимого условия выступает готовность населения воспринять идеологические смыслы, социальные роли и статусы. То, что в России не было идеологических смыслов, образцов материальной и политической культуры для утверждения либеральных ценностей, приводит к тому, что последние приходят к нам настолько деформированными, что, по существу приобретают иное содержание, выступают как совсем иные ценности. В-третьих, реформаторами был отвергнут подход к государству, как к учреждению, в пользу государства-корпорации, которое состоит из «активных полномочных и равноправных деятелей, ими же формируется при признании существования общего инте 62 реса» (СМ. Сноску 55). В основе этого государства-корпорации лежит свободно признанная и вместе с тем свободно отвергаемая и ограничиваемая солидарность субъектов. Но практика показала, что согласие на начальном этапе модернизации, на этапе «дележа пирога», вряд ли возможно. Между тем, никто и не утруждал себя поиском альтернативных вариантов устроения нового государства. И российская государственническая корпорация продолжает обустраивать для себя политический режим, якобы адекватный целям и интересам подавляющего большинства населения. При всем при этом, «реформаторы» не признавали, да и не признают права выражения собственного мнения и своих интересов всеми остальными субъектами социальнополитической жизни. Указанные причины привели к тому, что государство и все с ним связанное все чаще воспринимается как механизм для согласования и реализации узкогрупповых целей, а установившийся порядок воспринимается, как чуждый, навязанные модели совместного существования лишаются смысла и легитимности. Как следствие потребность в манипуляции общественным сознанием, с одной стороны, и потребность в адаптации вне ценностно-смыслового поля с другой, что и в том и другом случае ведет к всплеску мифотворчества и утопизма. Конечно, нельзя не видеть, что информационная культура вводит формы интеллектуальной регламентации, которые в дальнейшем невидимыми нитями станут связывать свободу человека. Ему будет казаться, что правильная жизнь предопределена заранее, но не божественным провидением и не роком, а безличным рассудком, превратившим общие нормы жизни в железный обруч. И характерной чертой грядущего может стать бунт против рассудка. Такой обруч, однако, может быть разрублен тем же интеллектуальным мечом. А для этого человек должен освоить новое понимание свободы, принять в качестве реальности идеальное измерение своей жизни. Создавая средства реализации этого измерения, он открывает для себя новую форму бесконечности, новые горизонты абсолютно свободного, идеального бытия, которое может стать для него не менее важным, чем бытие материальное. Представляется, что исторический переход к новым формам бытия, основанным на информационной культуре, вступает в про -----Сноска 55. Ильин И.А. Наши задачи. Историческая судьба и будущее России. М.: МП "Paрог". 1992. С. 85. 1 -----------тиворечие со сложившимся цивилизационным плюрализмом человечества, чреватым расколом и новым витком исторической конфронтации. Такая перспектива не без оснований предсказывается уже сегодня некоторыми учеными, в особенности крупным социологом и политологом США С.Ф.Хантингтоном (СМ. Сноску 56), поскольку многочисленные попытки найти решение межцивилизационных конфликтов традиционными средствами военного и экономического давления не дают достаточно убедительных результатов. Лишь изменение парадигмы цивилизационного развития может создать предпосылки для того, чтобы не дать в конфликте с историческим прошлым утопить все современные социальные и технические достижения человечества. Если встать на позиции Запада, то мы получим предельно упрощенный взгляд на историю и цивилизацию. Формационная теория упрощала процесс исторического развития, признавая единственными для восхождения западные стадии эволюционного развития. Плюрализм культур Запад расположил не в пространстве, а во времени. Отсюда все незападные культуры объявлены пещерными, и им придется отмереть по мере восходящего развития человечества. (СМ. Сноску 57) А если авангард всего человечества ошибется и окажется банкротом? Получается, что США со своей всего лишь двухсотлетней историей развитая держава-гегемон, образец цивилизованности для остального мира, а цивилизации Индии и Китая с их тысячелетней историей олицетворяют задворки всемирного процесса. Такое упрощение изначально выносит за скобки прогресса духовные основания и достижения восточных цивилизаций. Прав А.С.Панарин, считая, что «сегодня все больше создается впечатление, что тщательно оберегаемая гегемония «большой семерки», Севера над Югом отражает не только желание реализовать свое преимущество в терминах богатства и могущества, но и упростить в свою пользу исторический процесс, сделав его более управляемым и «направляемым» (СМ. Сноску 58). Либералы предписывают восточным цивилизациям, в том числе и России очень сомнительную истину -Запад развивается на основе собственной программы, а Восток на основе цивилизаторского воздействия Запада. Какая расчетливая и надменная упрощенность? ----- |