|
мационные процессы, что социально-политические и иные последствия этих процессов могут выступать как в созидательном, конструктивном плане, так и в плане разрушительном, антицивилизованном. Информационная безопасность как и вся национально-государственная безопасность нуждается ныне в усилении гуманитарно-нравственных начал в отношениях между государствами и народами, а также между социальными группами внутри отдельных государств. Это в значительной степени относится к современной России, у которой наблюдаются традиционно-исторический потенциал нерастраченной духовности, острый дефицит цивилизованной и нравственно богатой идеологии, недостаточность и неразвитость информационной составляющей безопасного существования и развития. Современное состояние российского общества, характеризующееся в том числе ростом политического участия граждан, актуализировало вопрос о возможности и путях формирования политической культуры, под которой понимается совокупность типичных форм и образцов поведения людей в публичной сфере, воплощающие их ценностные представления о смысле и целях развития мира политики и закрепляющих устоявшиеся в социуме нормы и традиции взаимоотношения государства и общества. Подобное определение политической культуры позволяет рассматривать процесс её формировать как некую последовательность, предполагающую формирование знаний о политике и политической жизни у граждан, трансформацию этих знаний в оценки политики и политического, реализацию подобных оценок в ряде поведенческих актов, направленных на удовлетворение интересов граждан. Указанный процесс является результатом взаимодействий общества, в лице его институтов и организаций, и граждан. 64 |
63 Сноска 56. См.: Хантингтон С.Ф. Столкновение цивилизаций // Политические исследования. 1994. № 1. Сноска 57. См.: Панарин А.С. Россия в циклах мировой истории. М.: Изд-во Моск. ун-та. 1999. С. 29. Сноска 58. См.: Панарин А.С. Россия в циклах мировой истории. С.30. ----------Рискнем предположить, что и в наше время западные ученые и политики не сумели по достоинству оценить ни характера, ни направленности тех изменений, которые произошли в мире в конце 80-х начале 90-х годов. Будучи в плену собственных представлений о мироустройстве, основанных на жестком соблюдении своих национальных интересов, политики Запада впали в консерватизм и застой, для которого характерен минимум изменения позиций и максимум соблюдения того, что устоялось и что было создано под военно-политическое противостояние Организации Варшавского Договора. Такая позиция оказалась в корне не адекватной глубине и глобализму изменения тех реальностей, которые длительное время определяли облик международных и военно-политических отношений. Да и современная позиция Запада и США по отношению к России и всем посттоталитарным государствам основана не столько на собственной готовности к изменениям императивов конца XX века, сколько на неуклонном стремлении приспособить и приобщить новые государства к своему военно-политическому курсу, сложившемуся в послевоенное время. На практике это означает то, что происходит на глазах всего мирового сообщества не реформирование НАТО, а его расширение; не партнерство во имя мира, а навязывание своего варианта «миротворчества»; не оказание экономической помощи, а втягивание в жесткую экономическую зависимость; не поддержка принципа территориальной целостности государств, а инициирование сепаратистских тенденций и тому подобное. На нашем языке это есть цивилизационная угроза, мягко выражаясь цивилизационная опасность. Идеология восхваления западного образа жизни, густо замешанная на цивилизационном превосходстве англо-саксонского варианта социальной общности, мягко говоря, не соответствует вызовам XXI века. В особенности по части духовных параметров развития, а, следовательно, такая идеология в перспективе несостоятельна. Информационная «продвинутость» западных обществ и США не поможет им в приобретении духовно-гуманитарных дефицитов, придется менять цивилизационный, идеологический смысл. Азиатско-ментальной России такая смена не грозит, ей остается наработать лишь информационную составляющую своего прогресса, что уже начато и развертывается во всех направлениях. Таким образом, подводя итог рассмотрению идеологического компонента информационной безопасности в межгосударственном и национально-государственном планах, можно признать, что идеология не исчерпала свою роль направлять, мобилизовывать, придавать смысл и целеориентировать социальные в том числе информационные процессы, что социально-политические и иные последствия этих процессов могут выступать как в созидательном, конструктивном плане, так и в плане разрушительном, антицивилизованном. Информационная безопасность как и вся национально-государственная безопасность нуждается ныне в усилении гуманитарно-нравственных начал в отношениях между государствами и народами, а также между социальными группами внутри отдельных государств. Это в значительной степени относится к современной России, у которой наблюдаются традиционно-исторический потенциал нерастраченной духовности, острый дефицит цивилизованной и нравственно богатой идеологии, недостаточность и неразвитость информационной составляющей безопасного существования и развития. 3.2. Государственная образовательная политика как фундаментальная основа информационной безопасности российского общества. Вступление человеческой цивилизации в информационную стадию развития в значительной мере меняет привычные стереотипы профессионализма, выдвигая новые требования к системе образования, в которой изначально закладываются фундаментальные основы жизнедеятельности человека. От первых предложений, прочитанных по слогам в букваре, до великих открытий все связано с образованием, питающим человеческую личность всемогущим Знанием. Всякое нарушение этого естественного процесса передачи Знания от поколения к поколению или его негативная реформация неизбежно сказываются на качественных параметрах жизнедеятельности, ценностных ориентациях, информационной безопасности общества. |