|
таковая. Она благополучно существует в нелегальной и закамуфлированной формах, что не меняет существа дела концентрации хозяйственной власти. Разного рода объединения возникают и без всякой юридической формы и гласности: это устные договоренности и тайные соглашения, по поводу которых Р. Барр остроумно замечает, что такого рода соглашение «может представлять собой в равной мере завтрак в ресторане или общество с собственным помещением».1 2 Более того, подчас, как свидетельствует хозяйственная практика стран Запада, отпадает надобность даже в таковых. Как отмечают С. Фишер, Р. Дорнбуш и Р. Шмалензи, «поскольку явные соглашения о ценах между частными корпорациями обычно запрещены законом, олигополисты часто ищут пути к тайному сотрудничеству, не основанному на достижении договоренности в явном виде. Фирмы могут поддерживать связь друг с другом разнообразными общедоступными легальными способами, а также использовать множество средств, чтобы облегчить выявление обмана» . В частности, это относится к практике осуществления лидерства в ценах как к молчаливому, тайному соглашению. С помощью лидерства в ценах, считают К.Р. Макконнелл и С.Л. Брю, олигополисты получают возможность координировать свое поведение в области цен, не вступая в прямой сговор друг с другом. При этом используется практика, в соответствии с которой наиболее крупная и эффективная лидирующая фирма в отрасли меняет цену, а все другие фирмы более или менее автоматически следуют этому изменению. К подобной практике, как правило, часто прибегают такие отрасли, как сельскохозяйственное машиностроение, производства бензина, 1См.: Барр Р. Указ. соч. С. 398. 2 См.: Фишер С., Дорнбуш Р., Шмалензи Р. Экономика. М.: Дело, 1993. С .221. |
64 В большинстве стран со смешанной экономикой практика картелирования, как правило (за исключением отмеченных выше и иных случаев прямой заинтересованности государства), является противозаконной и регламентируется антимонопольным (антитрестовским, аитнкартсльньш) законодательством. Но это далеко не означает, что практика соглашений, т.е. фактического объединения предприятий, по согласованию ценовой политики, отраслевых и региональных сегментов рынка искоренена как таковая. Она благополучно существует в нелегальной и закамуфлированной формах, что по сути не меняет существа дела концентрации хозяйственной власти. Разного рода объединения возникают и без всякой юридической формы и гласности: это устные договоренности и тайные соглашения, по поводу которых Р.Барр остроумно замечает, что такого рода соглашение “может представлять собой в равной мере завтрак в ресторане или общество с собственным домом”. Более того, подчас, как свидетельствует хозяйственная практика стран Запада, отпадает надобность даже в таковых. Как отмечают С.Фишер, Р.Дорнбуш и Р.Ш малензи, “поскольку явные соглашения о цепах между частными корпорациями обычно запрещены законом, олигополисты часто ищут пути к тайному сотрудничеству, не основанному на достижении договоренности в явном виде. Фирмы могут поддерживать связь друг с другом разнообразными общедоступными легальными способами, а также использовать множество средств, чтобы облегчить выявление обмана”43. В частности, это относится к практике осуществления лидерства в ценах как к молчаливому, тайному соглашению. 1 ,3Фишер С, Дорнбуш Р„ Шмалсюи Р. Экономика. С.221. |